|
— Уж не знаю, как сделать это, Марко Данилыч, Ума не приложу, благодетель, не придумаю,— отвечала на то хитрая Макрина.— Отписать разве матушке, чтобы к осени новую стаю келий поставила... Будет ли ее на то согласие, сказать не могу, не знаю. — А место, где построиться, есть в обители? — спросил Марко Данилыч. — Места за глаза на двадцать, а пожалуй, и на тридцать стай достанет,— сказала Макрина. — Так за чем дело стало? — молвил Марко Данилыч.— Отпишите матушке, отвела бы местечко поближе к себе, а я на том месте домик выстрою Дунюшке... До осени поспеем и построить и всем приукрасить его. — Разве что так,— молвила Макрина.— Не знаю только, какое будет на то решение матушки. Завтра же напишу ей. — Да, уж пожалуйста, поскорее напишите, матушка,— торопил ее Марко Данилыч.— Завтра же, кстати, день—от почтовый, можно будет письмо отослать. — Сегодня ж изготовлю,— молвила Макрина и, простясь с Марком Данилычем, предовольная пошла в свою горницу. "Ладно дельца обделалось,— думала она.— После выучки дом—от нам достанется. А он, золотая киса, домик хороший поставит, приберет на богатую руку, всем разукрасит, души ведь не чает он в дочке... Скажет матушка спасибо, поблагодарит меня за пользу святой обители". Недели через полторы получила Макрина ответ от игуменьи. С великой охотой брала Манефа Дуню в обученье и обещалась для ее домика отвести место возле своих келий. Насчет лесу писала, что по соседству от Комарова, верстах в пяти, в одной деревне у мужика его запасено довольно, можно по сходной цене купить, а лес хороший, сосновый, крупный, вылежался хорошо — сухой. Одно только не знает она, как строить домик. Галки, что пришли на Керженец плотничать, теперь все при местах, подряжённой работы будет им вплоть до осени; а иных плотников приискать теперь и за дорогую плату никак невозможно. — Не матушкина беда, справимся без нее,— молвил Марко Данилыч, когда Макрина прочитала ему Манефино письмо.— Плотников я пошлю в Комаров. Отписать только надо, чтобы тот лес, коли хорош, тотчас бы купили и на место перевезли. Что будет стоить — сочтемся, завтра же пошлю рублев с тысячу впредь до расчета. Зачинала бы только матушка дело скорей. Надо дом ставить пятистенный,— немного помолчав, примолвил Марко Данилыч.— В передней три либо четыре горницы для Дунюшки да для Дарьи Сергеевны, в задней работнице горенку да стряпущую. — Стряпущую—то, пожалуй, и не надо,— молвила Макрина,— кушанье будет им от обители, из матушкиной кельи станут приносить, а не то, если в угоду, с чапуринскими девицами станет обедать и ужинать. Поваднее так—то будет, они ж ей погодки (Одного возраста.), ровесницы — подругами будут. — Этого, матушка, нельзя,— возразил Смолокуров.— Ведь у вас ни говядинки, ни курочки не полагается, а на рыбе на одной Дунюшку держать я не стану. Она ведь мирская, иночества ей на себя не вздевать — зачем же отвыкать ей от мясного? В положенные дни пущай ее мясное кушает на здоровье... Как это у вас? Дозволяется? — Конечно, дозволяется, Марко Данилыч,— поспешила ответить Макрина. |
