|
— Опротивел мне божий свет, во всем я отчаялся. "Дай, подумал я, съезжу в Комаров, там много знакомых. Не размыкаю ли с ними кручину". Однако напрасно ездил. Хоть бы словечко кто мне по душе сказал. Все только говорили, что очень я переменился — ни прежнего—де удальства, ни прежней отваги, ни веселости нисколько во мне не осталось. Тоски в Комарове прибыло, и там я пробыл всего трое суток. — А потом? — Потом только и думал что про нее,— сказал Петр Степаныч. — Так ли, полно? — Верно, Аграфена Петровна. Бог свидетель, что говорю не облыжно,— горячо вскликнул Самоквасов.— Господи! Хоть бы глазком взглянуть! А говорить не посмею, на глаза к ней боюсь показаться. Помнит ведь она, как я в прошлом году за Волгу уехал, а после того, ни с кем не повидавшись, в Казань сплыл? — Помнит, очень твердо помнит,— сказала Аграфена Петровна. — Что ж мне теперь делать? Господа ради скажите, Аграфена Петровна, что делать мне? — со слезами на глазах просил Самоквасов. — Не знаю, что вам сказать, Петр Степаныч. Много бы я вам еще порассказала, да, слышите, Марфа Михайловна идет,— сказала Аграфена Петровна.— После сорочин, когда будет она в Вихореве, приезжайте к нам, будто за каким делом к Ивану Григорьичу. А к двадцатому дню расположили мы с тятенькой Патапом Максимычем ехать к ней. Остановимся здесь. Заходите. В это время вошла Марфа Михайловна. Разговоры покончились. * * * С тех пор Петр Степаныч каждый день, а иногда и по два раза заходил к Колышкиным узнавать, нет ли каких вестей про Патапа Максимыча и про Аграфену Петровну, но про Дуню Смолокурову даже не заикался. Раз Сергей Андреич, говоря с Самоквасовым, как думает он устроиться, сказал ему: — А ведь крестный мой точную правду сказал, как был у меня. Жениться вам надо, Петр Степаныч, молоду хозяюшку под крышу свою привесть. Тогда все пойдет по—хорошему. — Сам понимаю это,— отвечал Самоквасов.— Да ведь невест на базаре не продают, а где ее, хорошую—то, сыщешь? Девушки ведь все ангелы божьи, откуда же злые жены берутся? Жену выбирать — что жеребей метать,— какая попадется. Хорош жеребей вынется — век проживешь в веселье и радости, плохой вынется — пожалуй, на другой же день после свадьбы придется от жены давиться либо топиться. — С вашим капиталом да не найти хорошей невесты! — молвил Сергей Андреич.— Да возьмите хоть у нас в городу. Здесь всякими невестами, хорошими и плохими, старыми и молодыми, хоть Волгу с Окой запруди. Словечко только молвите — стаями налетят, особенно ж теперь, при отдельном вашем капитале. — Не мало уж свах налетало,— сказал Петр Степаныч.— Да это и на дело—то нисколько не похоже. Как я стану свататься, не зная ни невесты, ни семейных ее? — На невесту—то я вам, пожалуй, укажу,— сказал Сергей Андреич.— Сам ее не видал никогда, а все одобряют, много слышал я про нее хорошего. С миллионом приданого, с вашим—то капиталом до полутора набралось бы. |
