– Если единственное место, где они смогут получать припасы, – это мы, тогда им придется подчиняться, – сказал Джулиан, пытаясь угодить своей матери. – Таким образом мы заставим их делать то, что хотим. Если кто нибудь снова нападет на «Винтер Хейвен», мы заберем еду. Пусть эти упрямые отцы и матери смотрят, как их дети голодают. Посмотрим, как это понравится людям.

Розамунд разрезала дымящуюся пиццу ножом и выложила два куска на фарфоровую тарелку. К ним она добавила кусок чесночного хлеба, на который намазала масло, и миску с клубникой. Она села на табурет у острова, развернула тканевую салфетку и разгладила ее на коленях.

Так и не откусив ни кусочка, она уставилась на свою еду.

– Я не понимаю, почему некоторые люди настаивают на том, чтобы действовать вопреки собственным интересам. Я бы хотела, чтобы существовал другой путь.

Желудок Джулиана урчал от голода. Он работал весь день. Прошли те дни, когда он мог свободно забежать в «Макдоналдс» или «Тако Белл».

Мать не поставила перед ним тарелку и не предложила ему кусочек. Он знал, что лучше не просить.

– Другого пути нет, – заявил он.

– Ты прав, сынок. – Она выпрямила свою и без того идеальную осанку. – У нас нет выбора.

– Бишоп отправился на твою спасательную операцию. Пара добровольцев сейчас заведует продовольственной кладовой Кроссвей. Я знаю их. Они не такие, как Бишоп. С ними не будет проблем.

– А когда Бишоп вернется?

– Я с ним разберусь. И с Ноа тоже.

– Ноа позаботится о Бишопе.

Обида пронзила Джулиана.

– Ноа? Почему именно Ноа? Я могу сделать это...

– Я буду решать, что ты можешь или не можешь сделать! – Она бросила на него еще один недовольный взгляд. – Ноа на нашей стороне.

Волна ревности прокатилась по нему. Горечь смешалась с отвращением. Он должен был стать начальником полиции. Он должен управлять этим городом.

А не Ноа Шеридан, его бывший лучший друг.

– Он? Ты в этом уверена?

– Позволь мне самой разобраться с новым шефом полиции. С Ноа нужно больше тонкости. Но он лоялен. Я доверяю ему делать то, что должно быть сделано.

Слова, которые она не произнесла, эхом разнеслись по комнате. Джулиан напрягся.

– Мне ты тоже можешь доверять.

– Посмотрим. – Она нахмурила брови в своей снисходительной, насмешливой манере. – Могу ли я доверить тебе заботу о продовольственной кладовой, или мне нужно привлечь Маттиаса? Как думаешь, на этот раз ты справишься? Сможешь разобраться с этой задачей?

Он проглотил горькую желчь.

– Безусловно.

Его мать проткнула вилкой маленькую замороженную клубнику и поднесла ее к губам.

– Ничто не сравнится со свежесобранной клубникой, но эта все еще имеет сладкую терпкость.

Розамонд медленно, задумчиво жевала. Усмешка исчезла с ее лица. На мгновение она выглядела задумчивой, почти одержимой.

– Во времена великого кризиса мы вынуждены делать то, что должны, чтобы защитить всю общину. Я думала, что того, что произошло, будет достаточно. Что все уже достаточно пострадали.

Она отложила вилку, выражение ее лица смягчилось, и она посмотрела на него теплым, материнским взглядом.

– Ты не единственный, кто совершил ошибку, сын. Я тоже. Мы должны исправить ее сейчас, любыми средствами.

Он вытянулся во весь рост.

– Я готов.

Она кивнула.

– Тогда закончи с этим.

Джулиан уже направлялся к двери, мрачная улыбка скривила его лицо.

Глава 12

Ноа

День двадцать первый

– Еще одну главу? – взмолился Майло.

Ноа Шеридан закрыл книгу.

– Мы уже прочитали четыре главы.