Излишне преувеличенными движениями Десото поставил автомат на предохранитель и закрепил его на перевязи. Бросив последний прощальный взгляд, он повернулся к ним спиной и зашагал через двор к ожидающим его снегоходам, перешагивая через тела, словно они не более чем мусор.

– Ты только что убил двух человек! – воскликнул Виггинс.

Квинн почти про него забыла.

Десото усмехнулся.

– И?

Виггинс заметно сглотнул. Он поднял руку и потрогал фиолетовый синяк, который почти закрыл его правый глаз. Его лицо распухло и было в крови. Одежда разорвана и испачкана брызгами крови. Он прижимал одну руку к груди. Возможно, она вывихнута или сломана.

– Ты должен благодарить нас, – хрипло заявил Десото. – Мы только что спасли твою жизнь. И твой дом. – Он произнес «твой» как будто в кавычках, с издевкой.

Виггинс отчетливо услышал это.

– Спасибо, – заикаясь, произнес он.

– Не за что, – тихо сказал Лютер. Он смотрел на тело мистера Блэра, на красный цвет, впитавшийся в шерстяное пальто мужчины, как краска.

Виггинс ухватился за перила крыльца, чтобы устоять на ногах.

– Что мне делать с телами? Как мне убрать эту кровь с крыльца?

– Оставь их там, чтобы напугать следующих воришек. Впрочем, какая нам разница? – Десото сел на первый снегоход. Он покачал головой в отвращении. – Мы что, должны делать все за тебя? Ты хочешь, чтобы мы подтирали твою ленивую задницу в следующий раз?

– Нет.

– Нет, что?

– Нет... сэр.

Выражение лица Десото не изменилось, оно напоминало гранитную плиту. Он помассировал горло.

– Так то лучше.

Лютер сел на второй снегоход. Он перекинул автомат через плечо и поднял шлем.

– Десото, закрой уже свою пасть. Разговоры вредны для твоего горла. Поехали к тому медбрату в приюте, пусть тебя подлечат.

– Этот город того не стоит, – прохрипел Десото. – Я даже не знаю, зачем мы это делаем.

Лютер не ответил. Он оглянулся на Квинн. Что то промелькнуло в его лице – раскаяние, может быть, сожаление. Как и в тот день в доме бабушки. Это только разозлило ее еще больше.

– Чего ты ждешь? – спросила она. – Ты слышал Майло. Убирайся отсюда! И раз уж об этом зашла речь, убирайтесь к черту из нашего города тоже!

– Не надо заблуждаться, – презрительно скривил губы Десото, в его глазах вспыхнула ненависть. – Этот город не ваш. Фолл Крик принадлежит нам.

Глава 3

Пайк

День двенадцатый

Гэвин Пайк замер на месте. После семи долгих дней он наконец то нашел то, что искал.

Холодный стылый воздух леденил его щеки и нос. Каждый вдох обжигал горло и легкие. Небо было уныло серым, затянутым тучами. Яркое солнце, отражаясь от массивных снежных завалов, больно било по глазам.

Хорошо хоть снегопад закончился. А он уехал из этого душного, давящего дома подальше от невыносимой семьи.

Они приняли его в свой дом, но это не значит, что он должен их за это любить.

Ежечасно он фантазировал о том, как ломает им пальцы, один за другим. Щелк, щелк, щелк.

В невероятном проявлении самоконтроля он сдержал себя. Он гордился своей дисциплиной.

В конце концов, чем голоднее ты, тем вкуснее еда.

Только одна сигарета с гвоздикой, которую он позволял себе в день, сохраняла его рассудок. Это и цель, которую он всегда держал в голове: найти Ханну, покончить с солдатом и собакой, забрать ребенка.

Три дня назад метель наконец то утихла. Снежные сугробы наметало выше окон и засыпало заглохшие машины. С рассвета до заката Пайк каждый день прочесывал город.

Он посетил каждый дом, из трубы которого шел дым. Десять домов. Двадцать.

Его маскировка была превосходной.