Он мечтал о теплом, спокойном вечере перед камином, читая Майло «3000 лье под водой» или «Остров сокровищ», пока тот не заснет. После исчезновения Ханны Майло снова и снова просил Ноа спеть, но Ноа не умел петь. А вот читать он умел.

– Мы просто хотим помочь, – вмешался Ноа.

Выражение лица Бишопа застыло.

– Будь осторожен, Ноа. Убедись, что ты знаешь, на чьей ты стороне.

– О, мы уже принимаем чью то сторону? – Джулиан выглядел обиженным. Или он сделал обиженное выражение лица. Но Ноа знал его достаточно хорошо, чтобы увидеть гнев, вспыхнувший в его глазах. – Мы просто пытаемся сохранить мир. Ты остаешься дома со своей семьей, в тепле и уюте, а мы тут мерзнем, пытаясь спасти город. Как то очень эгоистично отказываться помочь хоть немного, не находишь?

Бишоп пожал плечами.

– То, что ты думаешь, не моя проблема. Тебе пора уходить.

Джулиан рванулся вперед, сжав руки в кулаки.

– Подожди минутку…

Ноа быстро встал между ними. Он успокаивающе протянул руку, заставляя Джулиана отступить назад.

– Эй! Помни, где мы находимся и что мы делаем. Никто здесь не враг. Мы все друзья.

– Правда? – мрачно выплюнул Джулиан. – Потому что мне кажется, что некоторые люди здесь только ради себя, а все остальные пусть идут к черту.

Мужчины позади него недовольно зароптали. Нахмурившись, Рейносо переместился на нижнюю ступеньку, готовый поддержать Джулиана.

У Ноа свело живот. Он ненавидел напряжение, витавшее в воздухе, гнев и обиду, клокотавшие на поверхности. Он готов на все, лишь бы это прекратилось.

– Вы имеете право на свое мнение, – ровно сказал Бишоп. – Но я знаю, что поступаю правильно. И это не изменится.

– Аттикус? – Дафна подошла к мужу сзади и встала рядом с ним в дверном проеме. Она держала на бедре светловолосого малыша, завернутого в одеяло, – того самого вчерашнего мальчика. Огонь свечи мерцал на ее красивых чертах. – Все в порядке?

Позади них, в фойе, Ноа увидел людей, копошащихся внутри церкви, большинство из них лежали на скамьях и на полу, укрывшись одеялами и подушками. Они выглядели если не счастливыми, то хотя бы согревшимися и устроенными.

– Все в порядке, Дафна, – успокоил Ноа. – Мы просто зашли проведать вас. Вот и все.

– Мы предлагаем защиту, – вступил в разговор Джулиан, – для вас и здешних семей. Точно так же, как мы делаем это в «Френдли», на заправке и в аптеке Винсона. Мы имеем дело с грабежами и взломами каждую ночь.

Дафна неуверенно посмотрела на Бишопа.

Бишоп покачал головой.

– Нет, спасибо.

– Почему нет?

– Во первых, у меня уже есть защита. Во вторых, я не принимаю помощь, за которую приходится платить.

– Что это значит? – спросил Ноа.

Бишоп сложил руки на груди, не шелохнувшись.

– Проблема не в «помощи». Проблема в стоимости.

Губы Джулиана скривились в презрении.

– Это полная чушь…

– Бог защитит нас, – мягко сказала Дафна. Она похлопала по спине ребенка, который прижался к ней своим крошечным телом. Внутри церкви начал плакать малыш. – Как только что сказал мой муж. Бог и наши вооруженные дьяконы, наши верные прихожане, которые вызвались присматривать за церковью.

– Но…

– Спасибо за ваше предложение, джентльмены. Искренне. Мы очень ценим, что вы подумали о нас. Но с нами все будет в порядке. Пожалуйста, приходите завтра в кладовую. Мы будем раздавать последние запакованные пироги, пока они не испортились. У нас есть несколько пекановых, оставшихся с Рождества.

– Это не то, что я… – прошипел Джулиан.