ЗНАК ШЕСТОЙ

Ч У Ж О Й Д У Ш И П О Т Е М К И

В Нью-Йорке принято знакомиться, чтобы узнать нечто новое, необычное, интересное. Знакомство может выйти неудачным, ожидаемых впечатлений не сложиться, но верить в счастливый исход нужно обязательно, иначе незачем и встречаться. Просто убить время? Здесь разучились транжирить безвозвратные ценности, потому стараются расходовать их с пользой для души, тела и в строгом согласии с личными интересами. Благоприятные же возможности для этого встречаются в городе на каждом шагу, тем более в воскресный день на огромных просторах Центрального парка.

В компании с такими мыслями Алексей и остался один у фонтана на манхэттенской площади Гранд Арми, куда его подвез Джордж, обещав вернуться на то же место в пять вечера. Поначалу ему показалось, будто опустился он на другую планету и должен приноровиться к иным силам тяготения. Чуть подпрыгнул, потоптался. Да нет, вроде все те же, как везде. Не спеша стал переходить 59-ю улицу, пропуская делавшие правый поворот автомашины, что вызывало у водителей легкое недоумение. Как ни крути, брат, привычка предмет для анализа.

Перед входом в Центральный парк он вдруг почувствовал неожиданно зачастившее дыхание. "Карбюратор" в груди заработал на больших оборотах. Еще бы! Когда-то покидая эти места, Алексей прощался с ними навечно, а тут, вот тебе, подарок судьбы не известно за что. Закурил, отрегулировал обороты, посмотрел на часы - до встречи с приятелем Джорджа оставалось достаточно времени. И увлекаемый толпою таких же гуляк, побрел по аллее.

Парк производил впечатление нерукотворной природы, хотя все на его территории спланировано и ухожено человеком. Это совместное предприятие природы и людей было создано полтора столетия назад посреди каменных обиталищ Манхэттена в виде гигантского оазиса со своим лесом, лужайками, спортивными площадками, прудами, местами для отдыха, развлечений и наблюдений за окружающим миром.

Пользуясь погожим днем, то там, то здесь люди играли в бейсбол, теннис, крокет, баскетбол, шахматы, домино. Слушали симфонический оркестр, смотрели танцевальные конкурсы на эстраде и театральные постановки. Катались на велосипедах, каруселях, роликах, верхом на лошадях или в карете. Запускали воздушного змея, бросали друг другу фризби. Наблюдали за животными в клетках зоопарка и на свободе - за белками, ракунами, черепахами. Наслаждались видом изумительных азалий и крокусов на южном берегу пруда под романтическим названием Бельведере, а потом плутали по лабиринтам из черной вишни, боярышника, кизила, сирени или заглядывали в клубы любителей птиц. И когда уже не было сил участвовать в развлекательных экскурсиях, просто лежали на траве, отслеживая перемещение по небу одиноких тучек, думая о чем-то своем.

Пропустив перед собой группу джогеров и велосипедиста с плакатом "Будьте бдительны! Бегайте в паре!", Алексей снова ощутил на себе упругие потоки магнитных волн, все упорнее увлекавшие его к уголку парка, что соприкасался на западе с 66-й улицей. Оказавшись там, он вышел на улицу, сделал около сотни шагов, остановился на тротуаре и стал искать взглядом те самые три заветных окна на пятнадцатом этаже.

К дому, десять лет назад служившему его временным обиталищем, причалила желтая лодочка такси. Из подъезда степенно вышел пожилой швейцар в светлой ливрее с золотистыми галунами и открыл дверцу авто, высаживая пассажиров. Увидев на противоположной стороне улице Алексея, помахал ему рукой. Узнал, а ведь прошло столько лет!

В скверике на площади неподалеку, где сливаются Бродвей и авеню Колумба, Алексей сел на скамейку, вытянул ноги, закрыл глаза. В голове шумело гудением моторов, пронзительным воем полицейских и пожарных машин. Все было как будто вчера...

Нью-Йорк и ньюйоркцы действительно оставили в душе его особый, неизгладимый след хотя бы тем, что предоставили массу соблазнов, самый большой из которых - почувствовать себя гражданином планеты, сохраняя при этом национальную гордость.