Не сбавляя скорости, он хотел проскочить мимо Руби, но та протянула руку и обхватила его поперек туловища.

– Куда это ты несешься? – спросила она.

– Пожар! Дом горит!

– Верно, – сказала она, – наверху кто нибудь живет?

– Конечно! Пусти меня!

Схватив ее за руку, он хотел было вырваться, но Руби, запустив правую руку в карман халата, выхватила оттуда короткоствольный револьвер 38 го калибра и приставила ко лбу парня точно между глаз.

– Давай наверх и всех разбуди.

– Ч черт!

Руби пожала плечами.

– Давай двигай или подохнешь прямо здесь. Что тебе больше нравится?

Она взвела курок. Парень сглотнул.

– Ч черт! – повторил он.

Руби вдавила дуло ему в лоб, и он, развернувшись, бросился вверх по лестнице сквозь огонь, вопя изо всей мочи:

– Пожар! Пожар! Пожар!

Руби посмотрела вверх и увидала над лестницей огонь. Это поджог, решила она. Подожжено было в нескольких местах. Кому же еще могло понадобиться поджигать этот дом, кроме чокнутой шпаны!

Тут не над чем раздумывать. Она огляделась вокруг. Из квартир начали один за другим выскакивать жильцы, и у нее на какую то секунду возникло ощущение, будто она сидит в цирке и смотрит, как из одного «Фольксвагена» выпрыгивают целых две дюжины пассажиров. Они выходили по несколько человек: по два, по четыре, протирая заспанные глаза и нетвердо шагая, поскольку еще не успели прийти в себя.

Руби еще какое то мгновение помедлила, прислушиваясь к доносившимся с пятого этажа крикам «Пожар!», затем, проталкиваясь сквозь поток идущей вниз детворы, сбежала на третий этаж и принялась колотить в двери, поднимая людей.

То же самое она проделала на всех остальных этажах и, очутившись на тротуаре, с удовлетворением отметила, что машины возле дома уже нет.

Откуда то с другого конца улицы послышался вой пожарной сирены. Языки пламени уже начали выбиваться из окон всех пяти этажей дома.

Подбежала тетя Летти.

– Ох, девочка, а я уж думала, что ты там осталась!

– Все в порядке, – сказала Руби. Пожарные машины были уже в квартале от них. – Все вышли?

Тетя окинула взглядом столпившихся на тротуаре жильцов.

– Да вроде бы, – сказала она. – Дай ка гляну. – И еще раз оглядела толпу соседей, тыча по ходу дела пальцем, будто пересчитывая. – Гариглов не видно.

Руби стояла, теребя висевший у нее на шее золотой медальон.

– Где они живут? – спросила она.

– На пятом справа, на эту сторону, – ответила тетя. Пожарные были уже совсем рядом. Руби бросилась в дом. Тетя закричала вслед: – Девочка, не ходи туда!

Из дома вышли Гариглы. Руби не появлялась. Тете Летти они сказали, что ее не видели.

Дом спасти не удалось. Через десять минут после прибытия пожарных крыша прогнулась и рухнула вниз, точно развалившееся суфле.

Жильцов оттеснили на другую сторону улицы, где полицейские со скучающим видом стали задавать им вопросы.

Увидев, что рухнула крыша, тетя Летти, закрыв лицо руками, запричитала:

– О Боже! Ах, моя бедная Руби! Ах, моя деточка!

Священник Гораций К.Уизерспул, одетый в итальянский костюм из серого букле, обнял ее за плечи и утешающе проговорил:

– Все образуется, миссис Джексон.

При этом его глаза скользили по толпе жильцов, будто он их пересчитывал.

Часом позже обвалились внутрь стены дома. Пожарные, поливавшие дом с дороги и расположенных по обе стороны соседских зданий, выкачали на него тысячи тонн воды, но к развалинам нельзя было подойти еще часа два. Потом они обшарили руины, и, только когда наступило утро, один молодой пожарный, который копался в полуподвале, нашел тело.