|
Купил там долговременные регуляторы роста и антимозин С. Заплатил наличными. На пути домой у меня было время подумать. Никогда раньше я не сталкивался с проблемой, которую не мог бы разрешить, конечно, если время позволяло. Проанализировав свой разговор с Тамарой, я решил, что в ее истории не все сходится. Если Джафари планировал заключить Тамару в мозговую сумку, ему не нужно ее тело. Разве что для продажи. Конечно, это при условии, что он не собирался в будущем снова соединить все в одно целое. Может, он и хотел это сделать, когда ситуация прояснится? Или просто продержал бы ее несколько лет в заключении, а потом бы потихоньку выпустил? Я чувствовал, что иду по верному следу. То, что Тамара не разгадала планы Джафари, свидетельствует либо об ее импульсивности, либо о неразумном страхе. Я решил, вернувшись домой, рассказать ей о своей теории, а пока что принялся обдумывать варианты ее спасения.
На посещение аптеки Васкеса ушло несколько часов…
* * *
Когда я вернулся, Тамара сидела на кухне, опустив голову на стол, в руке – стакан с ледяной водой. Лазерное ружье валялось рядом на полу. Она в бреду что‑то говорила на непонятном мне языке. Температура у нее была очень высокая. Я сбежал вниз, принес медикаменты, вывалил их на стол. Хотел как можно скорее ввести лекарство, поэтому наполнил шприц и сделал укол прямо в сонную артерию. Женщина подняла голову, потом снова закрыла глаза и сказала: – Уведи меня отсюда. Я хочу уйти. – Всему свое время, – ответил я, желая как‑то ее успокоить. – Мне холодно. Похоже, я умираю. – Не умрешь, – сказал я. Но холод – это плохо. Иммунная система атакует мозг… Заполнив шприц антимозином, я ввел препарат ей в руку. – Ты так добр ко мне, Анжело. Очень добр. Ты на самом деле так считаешь… о порядке… не хочешь порядка? – Да. Не хочу. – Тогда уходи. Уходи из Панамы. – Глаза ее открылись, она села прямо. – Что это значит? – не понял я. Она долго смотрела на пол. Я снова спросил: – Что ты имеешь в виду? – Хочешь, чтобы я вторично допустила ошибку? – Она улыбнулась – холодной, угрожающей улыбкой. – Это значит – убирайся. Немедленно! Наступает порядок, неудержимый порядок! Уходи из Панамы, уходи с Земли… Уходи от ИР и ОМП! Я попытался уловить смысл в ее словах. Она смотрела на меня, как будто хотела передать свое знание взглядом. Силы ОМП – Объединенной Морской Пехоты – набираются на всех континентах и должны отстаивать интересы Земли в космосе. Теоретически у них нет политической власти ни на одной планете, хотя они контролируют пространство между планетами и тем самым держат под контролем всю галактику. Предполагается, что они не вмешиваются в политику, поэтому я не понял, почему Тамара связывает ИР – Искусственный Разум – с ОМП. Но, как и во всякой большой организации, многие части ОМП борются за власть. Я вспомнил и повторил слова Флако об империализме: – Кто‑то в Морской Пехоте вступил в контакт с Искусственным Разумом, чтобы овладеть Землей? Тамара кивнула. – Они захватывают страны одну за другой. Некоторые сейчас. Другие через несколько лет. Не знаю, много ли времени осталось у вас в Панаме. Я вспомнил о политических затруднениях в соседних государствах, о ползущем распространении никитийского идеал – социализма. Теперь я знал имя виновного. Все это организовано разведкой ОМП. Но тем не менее все это казалось невозможным. Искусственному Разуму запрещено законом ввязываться в человеческие войны. ИР всегда оставались политически нейтральными, их наша политика не интересовала. И я не мог понять, что заставило их вмешаться и пойти на такой риск, в то время как их мозг всегда был занят другими проблемами. |
