– У нас нет выбора. Гарсон не верит, что в городе три тысячи самураев. Мы должны идти вперед и сражаться до последнего. Пленных не брать.

Она права. Мы не можем отступать. Если дать ябандзинам время прийти в себя, мы с ними никогда не справимся. Единственная надежда – напасть с ходу, используя сразу все резервы.

– Тогда пошли, – сказал Мавро.

Абрайра включила двигатель, и мы двинулись вперед. В десяти километрах от города мы встретились с первыми АНП – автоматическими нейтронными пушками. Их уже разбитые дымящиеся установки были хорошо укрыты за бревнами. В воде торчало с десяток подбитых, но наших компадрес видно не было.

Абрайра увеличила скорость. Мы миновали поворот и на короткое время снова увидели город: утреннее солнце осветило Хотокэ‑но‑Дза; расположенный на склоне горы, весь город блестел как золотой. Вдоль гранитных склонов тянулись дома и фабрики. Но не дома с тонкими бумажными стенами, как у «Мотоки». Нет, аккуратные кирпичные купола коричневого, желтого и темно – зеленого цвета; во дворах много пальм и зеленой травы. Из больших куполов поднимался дым, и даже на расстоянии в десять километров мы видели сотни наших машин, крошечные точки, двигающиеся по склону навстречу ябандзинам.

Наши люди приближались к городу с юго‑востока, и это показалось мне странным. Они должны были бы идти от реки, с северо‑востока. Может, река поворачивает и подходит к городу с юга, подумал я.

Перфекто закричал:

– Абрайра! – Наша машина затрещала и загремела. Абрайра взлетела в воздух, а Перфекто схватил меня за правую руку и чуть не вырвал ее из сустава, увлекая меня за собой в воду. Я успел сообразить, что в нас попал залп из автоматической нейтронной пушки, и прихватил с собой самострел и лазерное ружье. Мы погрузились в теплую воду, наша машина пролетела еще сотню метров и превратилась в огненный шар.

Я лежал на поверхности воды и чувствовал, как она заполняет мой защитный костюм. Одной рукой снял пластины с ног и груди, другой продолжал удерживать самострел и ружье. Грудные пластины утонули, а лазерное ружье, как пробка, плавало на поверхности. Я перехватил ремень лазерного ружья и самострела, удерживая их в одной руке, и принялся снимать пластины с левого бедра. На правом бедре в карманах запасные обоймы, поэтому я не стал снимать эту часть костюма. Пытался плыть к южному берегу, но броня тянула вниз.

Перфекто, держа перед собой лазерное ружье, как спасательный круг, схватил меня за руку и потащил к берегу.

– Подержи, – сказал я, протягивая ему самострел. – Мне нужно раздеться. – Перфекто взял оружие, а я раскрыл карманы и переложил обоймы в рубашку.

Перфекто подплыл ближе, снова схватил меня за правую руку и потянул. Глядя мне в глаза, он прошептал:

– Скажи всем, что ты ранен! Скажи, что не можешь идти! Не вздумай подниматься на склон, братец, или я вынужден буду ранить тебя!

Глаза Перфекто расширились и стали страшны. Он вывернул мне руку, ее пронзила боль. Он хотел сохранить мне жизнь любой ценой.

Опять вывернул мне руку, и я вскрикнул.

– Ну, хорошо! – согласился я. Выпустил последнюю пластину костюма и медленно, сберегая энергию, оберегая больную руку, поплыл к берегу. Я все еще чувствовал слабость после болезни. Течение было небыстрое, от воды неприятно пахло. Абрайра первой выбралась на берег и долго сидела, глядя на кусты перед нами. Потом сняла свое лазерное ружье и тщательно прицелилась. Тонкой струйкой поднялся дым над тщательно замаскированной установкой АНП.

Мы подплыли к ней. Она тяжело дышала.

– Моя вина, – сказала она. – Гарсон, должно быть, прошел кустарником. Он знал, что река нашпигована АНП и кибертанками.

– Si, – сказал Перфекто. – Я увидел их след как раз перед тем, как в нас попало, но ты смотрела на город.