— Увы! — развёл руками граф Саамат. — Обещание есть обещание.

Магистр магии вытянул руку, и в ней оказался знакомый Шардашу посох. Волшебную палочку граф Саамат по воздуху переправил в левую руку. Понимая, что за этим последует заклинание, которое отразить или нейтрализовать профессору не под силу, тот задал напрашивавшийся сам собой вопрос:

— Какое обещание, милорд? Насколько я помню, кровных врагов у меня нет и…

— Это не месть. Обещание же дано женщине. Давайте облегчим друг другу жизнь? Вы не станете препятствовать мне, а я поклянусь, что наутро вы проснётесь живым и здоровым. Магическая сила тоже никуда не денется.

— Да что же вам от меня нужно?! — не выдержав, вспылил Шардаш.

— Фрагмент вашей памяти, — коротко пояснил граф Саамат. — Я вас усыплю, боли не почувствуете. Забудете всего лишь пару минут.

Посох Магистра магии засветился. Из него вырвалась пульсирующая огненная сфера и, шипя, поплыла к профессору.

— Это на случай сопротивления, — пояснил граф Саамат.

— «Огненный глаз», — прошептал Шардаш и отступил на шаг.

Он хорошо знал это заклинание, и как маг, и как оборотень. Прикосновение «Огненного глаза» парализовало, вызывало спазмы дыхания, блокировало нервные окончания высших тёмных существ. Если добавить в него дополнительный компонент, то оборотня или, скажем, вампира ждала долгая мучительная смерть от огня, выжигавшего тело изнутри. Но Магистр магии не вкладывал в заклинание всё, что могло покалечить.

Словно для сравнения, граф Саамат выпустил на волю сонное облако. Оно затрепетало рядом с огненным шаром, колышась от каждого дуновения воздуха. Тончайшая пелерина снов.

— Выбирайте, — Магистр магии разжал пальцы, и посох исчез.

Шардаш невольно перевёл дух.

Волшебная палочка в руках опытного волшебника смертельно опасна, но посох опаснее вдвойне. Не каждый может совладать со сконцентрированной в нём силой. Поэтому только магистры и доктора магических наук отваживались обзаводиться таким помощником. Риск действительно велик: посох мог запросто выпить из мага дар.

— Давайте договоримся, милорд, — профессору не нравился ни один из предложенных вариантов. — Вы скажите, что надлежит забыть, и я дам слово жизни, что никогда и никому…

— Я вам верю, но достаточно прикосновения руки, чтобы правда выплыла наружу, — вздохнул граф Саамат.

— Королева! — сдавленно простонал Шардаш.

Ну, конечно, кто ещё мог опасаться, что император прочитает его мысли? Ведь именно Темнейший мог погрузиться в сознание посредством прикосновений. Письмо самоуничтожилось, иных улик, кроме воспоминаний Шардаша, нет. Значит, либо королева отменила приказ, либо пожелала обезопасить себя.

Магистр магии подошёл ближе.

Облачко сонных чар колыхнулось и нависло над головой профессора. Тот почувствовал, как наливаются свинцом веки, но нашёл в себе силы сделать шаг, чтобы вырваться из-под влияния чар.

— Тревеус Шардаш, если вы опасаетесь за своё сознание, то с ним ничего не случится. Слово дворянина и мага, — были последние слова, которые услышал Шардаш до того, как погрузиться в сон.

Граф Саамат подстраховался и наколдовал второе сонное облако за спиной профессора. Воздух настолько пропитался магией, что Шардаш его не почувствовал. Волшебник уровня Магистра магии не нуждался в пасах, чтобы сотворить заклинание. Он всего лишь убрал палочку, на мгновение скрыл пальцы от профессора — и всё, искорки зажглись и погасли, материализовавшись в нужном месте.

Тело Шардаша с гулким стуком рухнуло на пол. Граф Саамат склонился над ним и убрал шишку — следствие падения.