Этот последний аргумент особенно потряс людей в толпе, и я уже стал слышать то и дело раздававшиеся возгласы удивления. Теперь я извлек из кармана небольшой пакетик. Перед моим взором явился браслет из старых венецианских золотых цехинов. На нескольких монетах было хорошо видно тиснение. При свете факелов был заметен лик святого Марка, простирающего крестное знамение по направлению к дожу, а на другой монетке — лик какого-то неизвестного мне святого в обрамлении звезд и надпись на латыни.

— Здесь двенадцать золотых монет, все они завернуты в тряпку, — громко возвестил я. — Кто знает, у кого он их украл? Если кто скажет, то мы быстро найдем владельца.

— Двенадцать монет? — раздался позади меня заинтересованный голос. — Ну-ка покажите! На той неделе у меня украли похожую цепочку.

Нахуду, Горошина, стояла позади меня. Она быстро подошла, взяла вещицу и внимательно осмотрела.

— Аллах, — вскричала она, — так это моя! Это мое наследство по материнской линии. Вот, посмотри и убедись, что оно действительно мое! — И она сунула вещицу своему, мужу.

— О Аллах, это действительно твое, — раздался его голос.

— Ну так вот, знай теперь, Нахуду, что Мубарек прятал украденную у тебя вещь, — сказал я.

— Вовсе и не Мубарек, а калека. Он крикнул мне снаружи, попросил чего-нибудь поесть. Я оставила украшение на столе и позвала его в комнату. Он наверняка все это видел. Когда я посмотрела через несколько дней, вещицы уже не было.

— Но теперь ты знаешь, кто вор.

— Да, это он. Это точно он. У-у, мерзавец. Я сейчас выцарапаю тебе глаза! Я сейчас…

— Стой, спокойно, — прервал я ее причитания. — Держи лучше свою цепочку, и пусть вор будет по закону наказан. Я настаиваю, чтобы его заперли в надежном месте и впоследствии доставили макреджу Салоников как преступника.

Из толпы стали доноситься крики.

— Накажите его, дайте ему как следует палками, сверните ему шею! — прокричала из толпы Горошина.

Мубарек до сих пор не сказал ни слова, но тут завопил:

— Не верьте ему, он гяур, это он вор, это он подсунул мне все это, вай, вай, вай, вай!.. — И в этот момент его буквально скрючило от боли, потому что плетка Халефа прошлась ему аккурат по спине.

— Ну погоди, мерзавец, — вскричал хаджи, — я все тебе напишу на спине! Особенно, что мы приехали в эту местность сегодня и как этот эмир мог украсть монеты. Кроме того, он вообще не вор, и сейчас ты получишь подтверждение этим словам. — И он еще раз ударил ворюгу по спине так, что тот громко запричитал.

— Браво, браво! — кричали люди, которые казались мне опасными еще несколько минут назад.

Коджабаши не знал, что ему делать. Потом взял и уселся на свой почетный стул. Так он хоть немного сохранил свою честь. Все судебные заседатели вели себя тихо. Хавасы поняли, что мои акции повышаются и я перестаю быть для них опасным, поэтому они снова поближе подошли ко мне.

— А ну, свяжите этого парня. Навесьте ему на руки наручники.

Они мгновенно повиновались. Мубареку ничего не оставалось, как послушаться.