– Прекрасно, – процедил сквозь зубы лейтенант. – Мне этого и не хватало для полного счастья – регулярная армия из Ханоя и журналистка из Сан‑Франциско. – Он на минуту закрыл глаза. Со стороны можно было подумать, что он молится.

– Ты сможешь вытащить ее. Мак? – Ральф испугался, что случалось нечасто.

– Ради Бога, Ральф, я делаю все – что могу. Но я не знаю, что там происходит, не знаю, какого черта она туда попала!

Похоже, к нам в гости явилась северо‑вьетнамская армия, будь она неладна!

– Прямо на базу?

В это было трудно поверить, но тем не менее это случилось.

Так происходило повсюду. Они прокрадывались в тыл под покровом ночи. Они перерезали горло одному, крали винтовку у другого или не делали этого. Но они просачивались везде, и их постоянное присутствие ни для кого уже не было секретом. С того места, где лежала, Пакстон могла наблюдать за ходом боя.

Сейчас обе стороны забрасывали друг друга гранатами, на всю мощность работали пулеметы М‑60.

– Говорит Матушка Гусыня, – снова вышел на связь радист с базы, – Дельта‑Дельта, отвечайте, вы слышите меня?

– Слышу вас прекрасно, Матушка Гусыня. Пожалуйста, пришлите машину.

Ральф передернул плечами, досадуя на себя за то, что вытащил Пакстон в Кучи.

– Машина будет с минуты на минуту. – В этот момент бой опять откатился в сторону и теперь шел несколько дальше от базы. – Как раненые?

Пакстон успела осмотреть каждого. Один пришел в сознание, двое других еще дышали.

– Пока живы, – ответила она, – но едва‑едва. Можете побыстрее?

– Дайте нам две минуты. У вас есть вспышка?

– Да.

– Я дам знак, Дельта‑Дельта.

Прошло минут пять, и бой отошел еще дальше. В этот же миг Пакстон услышала жужжание вертолета.

– Вы видите машину, Дельта‑Дельта? – Голос был спокойным и уверенным. Пакстон задрала голову и увидела вертолет. Слезы покатились у нее по щекам. Все произошло так быстро, и все же было очень страшно. Да, она была во Вьетнаме, а не в Сан‑Франциско и не в Саванне. Здесь люди гибли, теряли руки и ноги, оставались глухими, слепыми, изуродованными. На миг ей показалось, что сейчас погибнет и она. Но думать об этом нельзя. Надо думать о другом – как можно скорее поднять раненых на вертолет.

– Я вижу машину, Матушка Гусыня, – подтвердила Пакстон, – Дайте вспышку, Дельта‑Дельта.

Ральфа пробил холодный пот, когда он в радиорубке услышал эти слова. Не дай Бог, эти чертовы болваны ее прикончат.

Радист говорил попеременно с Пакстон, с медчастью и парнями, находившимися сейчас в самой гуще сражения.

– Видим вас, Дельта‑Дельта. Они идут к вам на помощь.

Теперь тем, кто был на базе, оставалось только ждать. Пакстон лежала на месте, а вертолет тем временем спускался примерно на то место, где погиб Берти. Она видела, как его тело подняли на носилки и внесли в вертолет. Затем двое с носилками подбежали к деревьям, где лежала она и трое раненых.

– Жива? – Она кивнула. Не говоря больше ни слова, они положили раненого на носилки, затем вернулись за остальными двумя. Ей кивнули. – Теперь скорее.

И Пакстон побежала сквозь огромную тучу пыли, которую подняли работающие лопасти вертолета. Без единого слова ее втащили внутрь, и вертолет немедленно поднялся, чтобы преодолеть совсем небольшое расстояние до медчасти на базе, где их ждали наготове несколько медсестер и санитаров.

– Матушка Гусыня… Прием. Один‑два Альфа Браво. Она у вас?

– У нас, – ответил пилот. – Выглядит нормально. Что там внизу?

– Пока неплохо.