Габриэль держал пистолет прижатым к голове Деклана, напрягая каждый мускул. Он не мог потерять равновесие, когда корабль качнется, иначе все закончится в одно мгновение. Он стиснул челюсти, борясь с паникой. Он должен подумать. Нужно действовать умно.

– Как только я это сделаю, ты меня пристрелишь.

Деклан начал подниматься.

– Не двигайся! – прорычал Габриэль.

Ченг обошел консоль и остановился по другую сторону капитанского кресла, его пистолет все еще целился в голову Габриэля. Габриэль и Ченг стояли лицом друг к другу, Деклан оказался между ними.

– Опусти пистолет, – велел Ченг. – Все кончено.

– Ты первый, – заявил Габриэль Ченгу. – Можешь убить меня, но я получу Блэка, и все его секреты умрут вместе с ним – включая лекарство.

– Я опытный убийца, парень. Как думаешь, кто победит в этой перестрелке?

Габриэль ткнул стволом в висок Блэка.

– Готов проверить на практике?

Взрыв сотряс пол под ними.

Ченг улыбнулся. Его шрам, казалось, пульсировал в тусклом свете, как будто живой.

– Похоже, вечеринка начнется раньше.

– Враги! – крикнул один из людей Ченга, указывая на мониторы системы безопасности. Краем глаза Габриэль уловил движение на камере в коридоре.

Его палец напрягся на спусковом крючке.

Глава 45

Мика

Никогда в жизни Мика не испытывал такой клаустрофобии. Стены из металлических листов сомкнулись над ним в темноте. Воздух внутри был спертым и грязным. Пыль забила ему горло и щипала ноздри. Маска так плотно прижималась к его носу и рту, что дышать стало почти невозможно. Он постоянно подавлял в себе желание чихнуть.

Углы воздуховодов оказались острыми, как лезвия бритвы. Старые порезы на ладонях и пальцах смешивались с несколькими свежими, и все они горели от боли. Он уже порезал предплечье и правое бедро, когда пробирался за угол.

Все вокруг было черным. Он не мог видеть ни над собой, ни позади, ни впереди себя. Никак не получалось выкинуть из головы образ крыс, снующих по его рукам. Хотя это была система воздуховодов вентиляции и кондиционирования воздуха, а не канализация. И все же от прикосновения пылевых клещей по его коже пробегали мурашки.

Мика протискивался вперед, опираясь на локти. Руками он крепко сжимал гладкий металл дрона. Очки сползали на нос, но он никак не мог их поправить.

Два налево. Направо. Налево. Почти каждый раз, когда он двигался, то непременно ударялся коленом или плечом о металлические стены. И вздрагивал от раздающегося звука, прикусив внутреннюю сторону щеки. Если террористы услышат его, весь план пойдет прахом. Шнайдер заверил, что, поскольку он не ползет прямо над мостиком, несколько стуков и ударов окажутся заглушены. Наверное.

Страх пробирал Мику до костей. Но пути назад не осталось. «Лучший путь найти выход – всегда идти напрямик». Он повторял в голове строчку Роберта Фроста, в то время как его сердце учащенно билось. Мика с трудом одолел последний левый поворот, согнув свое тело в извилистую, запутанную L образную фигуру, его живот и бедра ударились об острый угол. Он зацепился рубашкой, и боль пронзила кожу над пупком.

Воздуховод наполнили звуки. Послышались крики людей. Один из голосов Мика узнал так же ясно, как свое собственное лицо в зеркале.