– Маме приходилось следить за мной как ястреб.

Габриэль изогнул губы.

– Это многое объясняет.

– И что это значит?

Он вскинул руки в знак защиты.

– Я просто хочу сказать, что она все еще смотрит на тебя так. Как будто ты сделана из стекла.

– Это так заметно, да? – Амелия сделала еще один глоток воды. – Но лекарства работают. У меня не случалось тонико клонических припадков уже много лет, кроме одного случая в прошлом году, когда мне не подошла доза. Но у меня бывают мигрени. Неприятные. Но я могу с ними справиться. У меня нет необратимого повреждения мозга, вот что важно. Я все еще я. Мне просто нужно быть осторожнее с некоторыми вещами, такими как жара и лихорадка, сильный стресс и фоточувствительность.

– Вот почему никаких горячих джакузи.

– Точно. Никаких джакузи.

– Буду знать на будущее. – Габриэль улыбнулся, улыбка впервые за этот вечер достигла его глаз. Он стал вести себя как нормальный человек, а не как будто каждый разговор – это поле битвы, которое нужно выиграть или проиграть.

Амелия улыбнулась ему в ответ, в ее животе разгоралось что то жаркое, не имеющее ничего общего с температурой.

Затрещала система громкой связи.

– Все пассажиры должны немедленно пройти к назначенным местам сбора. Все пассажиры и экипаж, пожалуйста, пройдите к назначенному месту сбора.

– Что происходит? – спросила она.

– Шторм, должно быть, сильнее, чем мы думали. Наш капитан слишком осторожен.

– Мы должны идти.

– Тебе следует отдохнуть.

Амелия посмотрела на использованный автоинъектор на столе.

– Я не знаю… сбор – это из соображений безопасности, верно?

– Со мной ты в безопасности. – Габриэль был внимательным, заинтересованным, почти беззаботным. Его глаза ярко блестели. – Когда еще у тебя будет целый корабль в твоем распоряжении? Когда еще случится такая ночь, как сегодня?

Она смотрела на темное, пенящееся море. Палуба под ней беспокойно покачивалась. Раздался раскат грома.

– Я хочу тебе кое что показать. – Его голос прозвучал низко и хрипло. – На «Гранд Вояджере» есть новый аттракцион, первый в своем роде. Он еще не открыт. Там так тихо и красиво, думаю, тебе понравится.

Она должна пойти на пункт сбора. Она должна найти свою семью. Всю свою жизнь Амелия делала то, что должна, когда положено. Она держала свою эпилепсию и лекарства в секрете из за отца. Наконец то рассказать кому то об этом после стольких лет, казалось таким облегчением.

Габриэль не осуждал и не презирал ее. Он даже не моргнул. Его не волновало, что она хрупкая, что какая то ее часть глубоко сломана. Ему плевать, что она не идеальна.

И он так близко. Амелия вдохнула его глубокий, мускусный запах, похожий на что то дикое. Она и сама чувствовала себя дикой, ее сердце билось о ребра. Так много вещей, которые она должна сделать. Возможно, ей не нужно делать ни одной из них. Не сейчас. Не сейчас.

– Отведи меня туда.

Он наклонился к ней. Его огромные темные глаза поражали красотой. Эмоции, которые она не могла прочесть, наполняли его взгляд, тенями мелькая в глазах.

Габриэль поднял руку и погладил большим пальцем ее щеку, от его прикосновения по ней пробежали огненные всполохи. Все ее тело ожило. С каждым ударом сердца Амелия чувствовала, как оно пытается вырваться из груди.

Он притянул ее к себе. Жар пронзил Амелию изнутри. Ее кожа искрилась, в животе зажглись светлячки.

Габриэль ее поцеловал.