Лэа шла вперед, все дальше, пока эти звуки не стихли, оставшись далеко позади.

Она стояла возле глубокого мрачного грота, увитого цветами альтоманьора. Стояла тишина. Лэа обернулась, различив впереди отблески света и чью-то неясную тень.

Значит, он все-таки пришел.

Она с силой сжала спинку скамейки, с трудом удерживаясь от бушующих внутри чувств.

«Терпение, Лэа… Терпение и хладнокровие…» – эхом раздался в голове голос Кэнда.

«Еще бы…».

Она глубоко вдохнула и выдохнула несколько раз, настраиваясь ки-ар.

«Надо дать ему шанс».

Лэа ощущала, как по венам медленно разливается спокойствие, охлаждая яростное пламя, гася его и прогоняя прочь. Только тогда, когда внутри воцарилась полная гармония, вытеснившая все прочие чувства, она открыла глаза.

Райт стоял рядом с ней, но, слава Эаллон, он не видел ее глаз, а вот она его – до последней черточки.

Теперь ее разбирало любопытство – что он ей скажет? На какую ложь пойдет?

Райт смотрел на нее с легким любопытством.

– Что вы хотели, ми-сади?

От такой наглости Лэа чуть не задохнулась. Тщательно сдерживаемый гнев вырвался наружу, и если бы меч Лэа был сейчас при ней, она бы зарубила его, не раздумывая.

– Что я хотела? – потрясенно вымолвила она. – Я хочу твоих объяснений! Всего! Хочу знать, почему ты здесь, почему женишься и почему ты мне не признался в том, кем ты являешься!

Взгляд Райта по-прежнему выражал легкое любопытство, смешанное с ноткой изумленности.

– Я никогда не видел вас раньше, ми-сади. До сего дня.

– Что?! – Лэа резко шагнула вперед, готовая влепить ему пощечину.

– Я вас не знаю, – раздельно и холодно повторил Райт. – Кто вы такая и как пробрались на бал?

– Но… – Лэа чувствовала себя оскорбленной и униженной. – Ты низко пал, Райт…

– Меня зовут Дастан Харт Райт Крайген, – резко оборвал ее принц, нахмурив черные брови. – Никто никогда не называл меня Райтом.

Глаза Лэа зло сверкнули.

– Значит, ты удобно устроился. Ты говоришь, что не знаешь меня. И все, что между нами было, весь пройденный путь, от друидов до Дархарии ты вычеркнешь из своей головы?

– Я не был ни в какой Дархарии, ми-сади. Я был в бегах, не скрою, но в такие места меня не заносило. Жаль вас разочаровывать, но вы меня с кем-то путаете. И если вы сейчас же не уберетесь, я позову стражу.

Лэа молчала. Боль от смерти Райта прошла. Оказалось, она была не самой сильной. Не такой, как боль от предательства.

– Значит, это конец… – еле слышно вымолвила Лэа, сглатывая слезы. – Ты выбрал лучшую жизнь. И прав был Лейс… я должна была выбрать его…

Она медленно развернулась и побрела вглубь грота и сада, скрываясь в ночных тенях.

– Дастан! Дастан! – услышал принц голос своей матери. – Что ты здесь делаешь? Тебя все обыскались!

– Я… – Дастан ошеломленно моргнул. – Я, кажется, меня с кем-то перепутали…

Daan Varrikein! Что это была за девушка?

– Идем же. Не следует оставлять пиршество.

– Да, Ваше Величество. Идемте.

Дастан последний раз бросил взгляд на темные деревья, в которых скрылась странная обвинительница, и последовал за матерью, туда, где его ждал свет.

Дети со всего мира мечтали попасть сюда, и если обнаруживали в себе хотя бы каплю магических способностей, начинали усердно готовиться к Церемонии Отбора.