— Еще потери есть? — спросил раненый.

— Вроде нет – пожал плечами лейтенант.

— Машину на буксир берем? — деловито поинтересовался вернувшийся Махров.

— Починить ее можно?

— Капремонт нужен. Радиатор в дырах, мотор прострелен, странно, что не полыхнула. Там рама только целая осталась – пожал плечами старшина.

— Тогда поставьте ее так, чтоб вроде как прятали, да плохо. И еще рваный этот брезент повесьте на кусты. Чего непонятно? Чтобы с воздуха видно было, что объекты какие-то есть. Пусть бомбы и снаряды зря на хлам тратят, боеприпасы у них не из воздуха создаются – прояснил задачу капитан. В отличие от танкистов он неплохо знал, что в саперную работу входит и создание ложных целей, что бывает весьма полезно. Выгодный размен деревянного чучелка танка или пушки на вполне себе реальные вражеские боеприпасы.

Старшина с лейтенантом переглянулись. Вроде бы до них дошло.

— Сейчас на БТ с пехотинцами проскакиваем на километр вперед (вообще-то это было бы правильнее назвать – "назад", но капитан решил, что для мальчишек будет такое слышать неприятно. Путь они "вперед" отступают). Вы на Т-26 – следом, идете по обочинам, прикрываясь кронами деревьев. При появлении самолетов противника укрываться в лесу. Снятые пулеметы при этом использовать для противовоздушной обороны.

— Мины будем ставить? — догадался Махров.

— Нет. Мин у нас мало. Черт, что бы придумать, чтоб снять мину было нельзя – поморщился капитан.

— А они сами не взрываются? — опасливо спросил Еськов. Были в училище занятия по минному делу, но мало и быстро прошли, только и запомнились какие – то дурацкие аббревиатуры с цифрами, да то, что мина может быть поставлена на неизвлекаемость. Гнусное оружие, трусоватое и подловатое какое-то, как запомнилось бравому воину.

— Нет, к сожалению – прохрипел тихо капитан.

— Рассказывал нам один майор – осторожно начал старшина.

Николаев ничего говорить не стал, смотрел только внимательно.

— В Польском походе случился у него инцидент в батальоне. Сожгли польские штукари два танка наших, что в селе остановились, экипажи без оружия из танков молоко пить вылезли, тыл вроде был, цветами встречали, их всех и поубивали всяко – разно. Приказ тут же: без оружия никуда и в каждом танке иметь гранаты в сумке. Гранаты Ф-1, феньки которые, снарядили, по сумкам разложили и в каждый танк раздали. У одного дуралея не пойми как чека выскочила. Стали гранаты сдавать артвооруженцам, феньку из сумки вытряхнули, а она рычагом щелк – и зашипела. Хорошо успели ее в бочку для окурков кинуть, там бахнула, никого не цапанула, опытные ребята были к счастью. Потом раздали им всем скипидару под хвост.

— Толково. Если чеку вынуть, а гранату придавить, чтоб рычаг не отлетел – вполне годится – одобрил радостно сапер и опять перекосился лицом от боли.

Старшина пожал плечами. Известно в армии – кто инициативу проявит, тот и выполняет. Возиться с гранатами без чеки не хотелось очень, но первая стычка показала – капитан знает, что делает, потому и рассказывать ему взялся.

Главное – понял старшина основную мысль начальства. Танкисты и саперы – разные епархии. Каждый в своем силен. И немцы бронепанцирные тоже, небось, привыкли к грязным землероям – работягам войны относиться свысока. Сами-то минным делом рук не марают, своих забот полон рот. И тут хитрый капитан заставляет их играть в другую игру, со своими правилами. Как этот гроссмейстер шахматный, про которого перед войной старшина читал в растрепанной книжке без обложки и первых страниц. Сели в шахматы играть, а он деньги собрал, доской по лампе – хрясь – надавал всем в темноте по мордам и деру.