Керморван покачал головой.

— Керайс! Да ты отчаянный смельчак, друг мой! Но что это было, ради всего святого?

— Не жди от меня ответа! — пропыхтел Элоф. — Может быть, дракон?

— Едва ли. Я помню драконов, изображенных на старых гобеленах в нашем доме. Рисунки делались по рассказам людей, не понаслышке знакомых с огненной смертью. Но таких чудищ я, признаться, еще не видел. Кроме того, оно кажется очень тупым… а про драконов ходят другие слухи. Оно двигалось как обычная ящерица — быстрая пробежка, а затем отдых.

— Ящерица размером с лошадь! Я никогда не видел и не слышал ни о чем подобном в этих лесах.

— Тогда держу пари, что это существо пришло со Льда. Оно послано оттуда, чтобы сеять смерть и ужас перед его продвижением. Ну и вонь! Нужно убираться отсюда, раз наш обед все равно пропал.

До того, как они вышли из леса, им пришлось столкнуться еще с несколькими странными существами, но ни одно из них не было столь ужасным и не подходило так близко. Однажды, готовясь ко сну, они заметили тусклый фосфоресцирующий силуэт, прыгавший за стволами деревьев ниже по склону. Все ночные шорохи и шепоты моментально стихали на его пути. Позднее, когда они уже приближались к безлесным склонам, что-то массивное с треском и топотом пересекло их путь наверху. Судя по изломанным веткам кустов, оно двигалось как человек, хотя и очень неуклюжий. Ни у кого не возникло желания задержаться и проверить, что это было.

— Здесь нам тоже не будет укрытия, — сказал Элоф, когда они вышли на крутой склон, где обнаженные кости земли проглядывали из-под тонкого слоя почвы, жесткой травы и карликового кустарника. — Я помню это место. Сейчас мы находимся не более чем в одном дневном переходе к югу от перевала, ведущего к дому мастера-кузнеца, и это означает, что нужно соблюдать особенную осторожность: в ясную погоду он часто бродил по окрестностям. Но он никогда не брал нас с собой в путешествия к северу от долины, где Лед выбрасывает свои глетчеры почти к самым вершинам гор. Место, где дьюргары выпустили нас, расположено восточнее за этими вершинами, примерно в двух днях ходьбы. Пожалуй, оттуда можно начать наши поиски.

— Тогда мы заберемся под самую снеговую линию, а дальше пойдем в обход, — решил Керморван.

Вскоре последние следы растительности исчезли, если не считать редких стебельков в заполненных землей трещинах. Они пересекали длинные скалистые гребни, скользили и вязли на широких осыпях либо карабкались по нагромождениям валунов. Ветер завывал все сильнее: он прижимал к телу тонкие плащи, дергал за ремни заплечных мешков, хлестал в лицо с такой силой, что после нескольких часов пути глаза как будто запорошило песком, а ноздри саднили и шелушились. Ветер собирал серые кучевые облака, словно армию, рядами громоздя их над северными пиками. Керморван с беспокойством поглядывал в том направлении. Он вынул длинный шарф и начал было заматывать лицо, но тут же спохватился. Вытащив меч из ножен, он аккуратно разрезал шарф пополам и протянул одну половину Элофу. Тот кивнул, не зная, как еще выразить свою благодарность.

Наконец, к вечеру второго дня, они обогнули склон и вышли на подветренную сторону. Порывы ветра настигали и здесь, но с меньшей силой, и они устроили небольшой привал. Элоф окинул взглядом горные склоны, вспоминая первые головокружительные моменты странной свободы от всего земного.