Мартин взглянул недоверчиво.

– Опять Бог.

– Это выглядит так, словно все происходит достаточно быстро, но это иллюзия. Это цепочка пространственных искривлений, cпровоцированных ионизированным водородом Он же является и реальным барометром кварковых разделений. Это только одна теория… или, возможно, это рычаг… нет, нет, не рычаг, а основная идея построения Вселенная, её основания. Ты знаешь, клей, с помощью которого крепится холст? Но ты знаешь, я ещё не всё обдумал. Может быть, мне просто не хочется думать об этом.

– Как ты думаешь, убийцы до сих пор оставались в этой системе или нет? – мягко спросил Мартин.

Джакомо сузил глаза и поджал губы.

– Это вопрос не по адресу, Мартин. Я думаю, не следует углубляться в дебри, нужно просто продолжать работать. Ганс сказал, что послезавтра днём мы отправимся осматривать, что уцелело.

– Это неизлишне, – сказал Мартин.

– Правосудие должно быть выполнено полностью, – кивнул Джакомо. Отодвинувшись назад, он помолчал, затем взглянул поверх своего плеча и сказал, – Ты думаешь, момы позволят нам жить, все зная?

Мартин потёр висок.

– Вот видишь, – продолжил Джакомо. – Они же никогда не просили нас забыть обо всём.

Ариэль сидела в столовой с Донной и Анной Серой Волчицей. Вокруг ещё около двадцати человек поглощали пищу. Когда в столовой появился Мартин, Ариэль, подняв голову, бросила на него быстрый взгляд, и сразу же отвернулась. Она подрезала свои волосы очень коротко, сейчас на ней был неопределённого цвета комбинзон. Мартин буквально заставил себя шагнуть в её сторону.

– Я пойду помогу Джакомо, – соскочила со своего места понятливая Анна. – Вам, я думаю, есть о чём поговорить наедине.

Цвет лица у Ариэль был на удивление здоровым, она даже ненамного похудела.

– Не спеши, – сказала она Анне.

– Мы проснулись только в конце дня, – сообщила Донна. Она проглотила последний кусок чего‑то зелёного и собрала крошки.

Мартину показалось, что его приход несвоевременен.

– Я причинил тебе какие‑то неудобства? – спросил он Ариэль. Он впервые увидел её с того времени, как они их вынули из куба‑корабля. Чувство неловкости мешало ему.

– Садись, – сказала Ариэль. Донна подвинулась, и Мартин встиснулся между ними. – Я рада, что именно ты был со мной, – продолжала Ариэль. – Ты помог мне не сойти с ума. – Мартин кивнул, но его напряжённость не уменьшилась. – Мы хотим знать, с кем ты, Мартин? Ты знаешь, что Ганс держит изолированными всех так называемых политических?

– Я слышал об этом.

– Никакого энтузиазма у нас нет, но они до сих пор держат связь с нами.

– Ну и хорошо.

– Мы говорим с тобой в открытую, Мартин, – сказала Донна. – Мы называем Ганса обманщиком.

– Мы хотим узнать, на чьей ты стороне, – повторила Ариэль.

– Ни на чьей.

– Ты не сможешь остаться нейтральным, – сказала Анна, в её голосе появились гневные ноты. – Ганс превысил свои полномочия.

– Он прибег к закону военного времени, – заявила Донна. – Во время войны команда следовала за ним. Но теперь мы не хотим подчиняться ему, как Пэну.

– Но почему? – спросил Мартин.