- С мнением коллектива следует считаться, - бросил Зеленин.

Синельников вызывающе промолчал.

- А как вы, Михаил Титыч? - Лукашин повернулся к Дубинину.

Дубинин так и не мог разобраться, кто же прав, Синельников или Воронов, поэтому охотно согласился обсудить этот вопрос еще и на собрании.

- В таком случае давайте соберем специальное собрание, - предложил Синельников. - Приготовимся как следует, пригласим представителей совнархоза...

- А зачем второй раз беспокоить людей? - простодушно возразил Дубинин.

"Ох, идиот!" - выругался про себя Синельников.

- В самом деле, деятель, - согласился и Лукашин. - Давайте послезавтра и поговорим.

"И эта старая лиса заюлила", - зло подумал Синельников, а вслух сказал:

- Как хотите.

Само собрание для него, в конце концов, не страшно... Лишь бы успеть убедить кое-кого, что дело тут не столько в престиже Синельникова, сколько в авторитете самого совнархоза. А свою позицию он отстоять сумеет.

Он пришел к себе в кабинет и тотчас заказал билет на вечерний поезд до Приморска...

16

На другой день утром Лукашин вызвал к себе Воронова. Там уже сидели Дубинин и Зеленин.

- Вот так, деятели... Только что звонили из совнархоза. Приказано явиться туда сегодня же. Я заказал билеты на самолет. Поедете все втроем, сразу же, от меня.

А после обеда они были в приемной председателя совнархоза.

Зеленин отказался идти в Управление строительства к Пилипенко.

- Только к самому председателю... - настаивал он. - Иначе дело наше дрянь.

Их вызвали первыми.

Высокий крутоплечий Мясников встал из-за стола и пошел к ним навстречу. У него было широкоскулое лицо, слегка рябоватое, редкий седеющий бобрик и рыжие густые брови, придававшие ему выражение насупленное и властное.

- Строители? Привет, привет, - говорил он, здороваясь. - Чего это вы всем колхозом пожаловали? Проходите к столу, проходите.

"Эх черт! Вот так медведь! - подумал Воронов, пожимая объемистую ладонь Мясникова. - Такого не скоро собьешь и не свалишь..." Воронов питал слабость к людям крупным, напористым и теперь не без удовольствия поглядывал на Мясникова, на обстановку кабинета. В центре стоял огромный на толстых дубовых тумбах стол, обтянутый сверху зеленым сукном настоящее бильярдное поле, возле стола - старомодные черные кожаные кресла с высокими резными спинками...

- Садитесь, - приглашал Мясников, указывая на кресла, потом сел за стол, вынул расческу и сперва причесал брови, затем волосы.

Воронов посмотрел на эти диковинные брови, вспомнил из истории, что какого-то Цимисхия, византийского императора, звали "Бровястым", и улыбнулся.

- Ты чего это заранее веселишься? - грубовато спросил его Мясников.

- А потом, может быть, поздно будет, - ответил Воронов.

Мясникову шутка понравилась, он пошевелил насупленными бровями, и из-под них весело блеснули светлые голубые глаза.

- Ну, с кого начнем? Вы, кажется, парторг Управления? - спросил он Дубинина.

- Да.

- Ну, давайте вы.

Дубинин пожал плечами.

- Вопрос-то у нас сложный. Я, право, не знаю, как попроще изложить суть дела. Вот тут специалисты сидят. Может, с них начнем.

- А вы разве не инженер? - брови Мясникова удивленно взметнулись.

- Нет, - ответил Дубинин.

- На стройке-то? Парторг! Н-да, - Мясников перевел взгляд на Зеленина. - Говорите.

- Речь идет о строительстве жилого поселка для оловянных рудников. Зеленин говорил, чуть растягивая слова, стараясь скрыть проступавшее волнение. - На этот поселок было два проекта; по первому проекту предлагалось строить поселок в пятнадцати километрах от рудников, в долине Солнечное. Это был мой проект, - его отвергли.