- Любопытно, - Мясников стал бегло просматривать расчеты. - А почему же вы ко мне-то сразу обратились? Ведь у нас есть в совнархозе и строители, и горняки... целые управления!

- Потому, что поселок в том ущелье строится по вашему распоряжению, сказал Воронов.

- Как? По моему распоряжению? Вот это новость! - Мясников захлопнул папку и с любопытством уставился на Воронова.

- Для вас это новость? - переспросил Воронов.

- Разумеется. Ведь я председатель совнархоза, а не проектно-изыскательская контора. Я места для городов и поселков не выбираю.

- Но вы же были у нас на рудниках года полтора назад, - сказал Зеленин.

- Был... Теперь я припоминаю эту поездку. Я еще критиковал вас за то, что слишком далеко отнесли поселок от рудников. Большие расходы придется нести на перевозку рабочих... Вот и предложил вам перенести поселок поближе. Предложил... Понимаете?

- Да, но потом был проект Синельникова, утвержденный совнархозом, возразил Зеленин.

- Совершенно верно. Мне докладывали потом, что поселок решили строить рядом с рудниками - удобнее.

- Там жить нельзя! - громко сказал Воронов. - И я остановил это строительство.

- Одну минутку, - Мясников нажал на кнопку звонка.

Вошла высокая худая секретарша в черном костюме.

- Пригласите ко мне Пилипенко.

- Почему же там нельзя жить? - спросил Мясников у Воронова после ухода секретарши.

- Ущелье очень сырое, до августа месяца держится в нем наледь, и солнце бывает часа три в сутки. Потом, строительство поселка обойдется в том месте слишком дорого.

Мясников покачал головой.

- Значит, строят по моему распоряжению. Интересно... очень.

В кабинет без стука вошел начальник Управления строительства Пилипенко. Он был высокий, очень моложавый, с белоснежными висками.

- Знакомьтесь. Строители из Тихой Гавани, - сказал Мясников.

- Знаю, - Пилипенко приветствовал их легким наклоном головы. - У меня сидит главный инженер Синельников.

- Они доказывают, что поселок возле рудников строить нельзя. Вот расчеты. Просмотрите. - Мясников подал ему папку с расчетами.

- Я уже знаком с ними, - сказал Пилипенко, мельком взглянув на расчеты. - Горняки, наши заказчики, прислали мне их вместе с жалобой. Правда, жалоба направлена в министерство, а мне копия.

- Вот как! Как же попали к ним эти расчеты? - спросил Мясников.

- Я им дал, - ответил Воронов. - Еще неделю назад.

- Однако вы разворотливый, - усмехнулся Мясников. - А что они в жалобе пишут? - спрашивал он.

- То же самое, что в расчетах. Пишут еще, что поселок попадет в зону силикоза, и воздух там будет загрязнен, вреден для здоровья, - отвечал Пилипенко, стоя как на строевой линейке.

- Н-да. - Мясников встал из-за стола. - Вот что, сегодня же свяжитесь с проектными отделами и немедленно создайте комиссию. Пусть хорошенько займутся этим делом. А выводы доложите мне.

- Слушаюсь, - сказал Пилипенко.

Мясников провожал посетителей до двери. Прощаясь с Вороновым, он задержал его руку.

- Ну как, строптивый? Доволен?

- Разумеется, - ответил Воронов.

- Вот так... Разберем, уладим.

В приемной Зеленин тронул Воронова и Дубинина:

- Смотрите, Синельников!

Главный инженер сидел возле стола и что-то на ухо нашептывал сухопарой секретарше. Она вытягивала к нему шею из широкого воротника, точно из хомута, и как-то заливисто, по-лошадиному, взвизгивала и смеялась.