– Как получилось, что тебя освободили?

– Так я ни в чем не виновата.

– Но тебя подозревали в убийстве доктора Добролюбова, а также в покушении на его спутницу – бабку Сусанну.

– И зачем же мне их убивать?

– Старуху как свидетельницу. А доктор лечил твою маму.

– Лечил.

– И безуспешно.

– Он никогда и не обещал маме полного выздоровления. Маму эти сеансы успокаивали и настраивали на философский лад. Поэтому мы с папой ее и возили к доктору, пока было возможно. Мы не ждали от доктора никаких чудес.

– То есть получается, что к доктору у тебя не было никаких претензий?

– Ни малейших! – заявила Настя. – Спроси кого хочешь, все скажут тебе то же самое. Я никогда не упрекала его в том, что он не смог вылечить маму. Не веришь? Спроси моих друзей!

Саша недоверчиво на нее посмотрел. Ну да, кого он может спросить? Только Плато-на и других охотников. А они, ясное дело, станут выгораживать Настю. Наверное, уже выгородили.

Саша не то чтобы был настроен против Насти, даже наоборот, девушка ему нравилась. Но он был за справедливость. Напортачил, отвечай! Убила, изволь покаяться. А Настя каяться не желала, она лишь упрямо твердила о своей невиновности.

– Камни прилетели откуда-то со стороны. Сначала упал доктор, потом бабка Сусанна. А потом я сама получила сильный удар в плечо. Попади камень чуть-чуть выше, и в голове у меня образовалась бы дырка.

– Но ты пыталась бабку Сусанну добить! Степану так показалось.

– В том-то и дело, что показалось! Я оказывала бабушке первую помощь!

Криминальная драма, которая до этого сложилась в голове у Саши, после разговора с Настей начала сыпаться, словно карточный домик. И Саша решительно не делал никаких усилий, чтобы его удержать. Он чувствовал, что изначально расследование строилось на непрочном основании, стоило его шатнуть, и все тут же разрушилось. Оставалось надеяться, что следователь был информирован куда лучше и располагал более подробными свидетельскими показаниями. А стало быть, выстроенное им расследование обладало большей прочностью, нежели то, которое провел для себя и своих друзей Саша.

Они провели в кабинете следователя около часа. И за это время Степан трижды делал попытки покинуть его. Саше раз за разом приходилось его удерживать.

– Следователь приказал никому из нас никуда не отлучаться, – напоминал он Степану, ставшему внезапно очень строптивым.

– Чем он там занимается, этот следователь? Убийцу Анечки я уже сам изобличил! Это Костя, больше просто некому! Только они со старухой желали мне зла. Ненавидели они меня, а пострадала невинная душа, моя Анечка!

– Следователь пообещал, что во всем разберется.

– Разберется он, как же! Вот увидишь, еще нас с тобой виновными сделает.

– Нас за что?

– А кто-то отвечать за убийства должен? Ты посмотри сам, что происходит! Настю он уже отпустил. Уверен, что Платон ему на лапу сунул, и нехило так сунул. Так что Настя уже не в счет, ей никаких обвинений предъявлять не будут. Я уверен, что следователь твой хваленый сейчас сидит в соседнем кабинете и думает, как ему двух других убийц – Костю со старухой – от наказания отмазать.

– За них-то кто ему платить будет?

– А за них и платить не нужно! Они у нашего следователя либо в друзьях, либо в родственниках ходят!

– Так уж и сразу в родственниках!

– А ты думал! Это же деревня! Они же тут все одним миром мазаны! Небось, Костя ему либо брат, либо сват. Я тут достаточно пожил, нагляделся на кумовство! Все вокруг друг друга знают, все друг с другом в родстве состоят.