Среди голубых цветов змееголовника звучит оркестр звенящих крыльев мух-неместринид. Эти мухи совсем не такие, как все остальные. Плотное тело их имеет форму дирижабля и покрыто густыми волосками. Большие глаза венчают голову, а длинный, как острая рапира, хоботок направлен вперед. Из-за хоботка этих мух еще называют «длиннохоботницами». Их орудие добычи нектара не сгибается, и нередко мухе, чтобы добраться до цели, приходится немало потрудиться. Крылья мухи маленькие, узенькие и прикреплены к самой середине тела. Неместриниды — особое семейство с немногими представителями.

Песни крыльев неместринид различны. Вот поет самая крупная, серая и мохнатая. Тоном повыше ей вторит другая, поменьше, вся золотистая, как огонек. Но чаще всех слышатся песни белоголовой неместриниды. Яркое серебристо-белое пятно на лбу, отороченное темным, хорошо отличает эту муху от других. Тело белоголовой неместриниды овальное, обтекаемой формы, как торпедка, нежно-бархатистое, в густых сероватых поблескивающих волосках. Она подолгу висит на одном месте, чуть-чуть сдвинется в сторону, опустится вниз, подскочит кверху или боком-боком, будто маленькими скачками, постепенно приблизится к голубому цветку. Это не обыденный полет, а скорее плавное путешествие по воздуху. Физики называют такой полет «стоячим». Он гораздо труднее обычного и требует особенно быстрой работы крыльев. Крылья же неместриниды будто пропеллеры: они узки и очень малы.

Белоголовые неместриниды перелетают от цветка к цветку, пьют нектар, на своем пушистом костюмчике переносят пыльцу, и звонкие песни их крыльев несутся со всех сторон. Часто песня слышится где-то рядом и, прислушиваясь к ней, не сразу отыщешь повисшее в воздухе насекомое. Один за другим обследуют неместриниды цветки, останавливаясь в воздухе и едва прикасаясь к венчику хоботком. Каждая неместринида долго выбирает подходящий цветок. Но вот, наверное, из кувшинчика доносится аромат, песня крыльев повышается на одну ноту. Маленький бросок вперед, ноги прикоснулись к посадочной площадке — и мохнатое тельце исчезает в просторной зале, а длинный хоботок уже проник в узкий коридор и поспешно черпает запасы кладовой. Только цветок змееголовника смог заставить неместриниду прекратить полет. Открытые цветки она обычно посещает на лету: с воздуха опускает хоботок и пьет нектар, ни на минуту не присаживаясь.

Теперь белоголовая неместринида напилась до отвала и сыта. Она висит в воздухе уже не перед цветком, а просто так. И еще громче запевает свою песню. Я навожу на нее лупу медленно и постепенно, чтобы не спугнуть. Длинный хоботок поднят кверху, и все тело вслед за ним находится в небольшом наклоне. Для стоячего полета неместриниды не важна подъемная сила встречного тока воздуха, и такое положение тела просто удобно для посещения цветков. Ведь они обращены к земле, и залететь в них можно только снизу вверх.

До чего изумительно сходство неместриниды с маленькой тропической птичкой колибри! Такое же обтекаемой формы тело, длинный загнутый по форме узкого кувшинчика цветка хоботок-клюв, маленькие узкие крылья и изумительно быстрые взмахи ими. Такое совпадение формы тела не случайно. Ведь и колибри питаются нектаром цветков и долгое время проводят в стоячем полете.

У белоголовой неместриниды по бокам как-то очень странно вытянуты в стороны задние ноги. В этом тоже кроется какой-то секрет аэродинамики полета. Вот бы разглядеть остальные ноги! Их сверху не видно, они, наверное, согнуты и тесно прижаты к телу. Надо как-то подлезть снизу к висящей в воздухе мухе и посмотреть тщательнее. Но большие темно-коричневые глаза поворачиваются в мою сторону, сверкает серебряный лоб, песня крыльев сразу становится другою, переходит на низкие ноты, ловкая летунья уносится в сторону, исчезает из поля зрения, но звон будто остается, звучит где-то совсем рядом. Но это уже другая неместринида повисла в воздухе и (вот забавно!) присела на травинку, но не перестала размахивать и петь крыльями.