Лентя даже как-то в отместку Саше решил поубавить горох на ее участке. Обобрал он его изрядно. Горох был вкусным. Мальчик лущил его, словно белка. Кончилось тем, что Лентя трое суток из-за гороха страдал животом, а покражу даже Саша сама не заметила. Стручков на участке у Саши — тысячи.

Все сбегались смотреть на Сашин горох. Дважды приходила и Анисья Ивановна Сыроежкина.

— Ты первый кандидат в мою, огородную, — говорила она.

А ведь Саша была только в четвертом классе. Лентя и Саша, конечно, из лучших. Но и у многих других ребят участки тоже были совсем не плохие.

— Растет смена, растет, — говорил Савельев. — Вечный огонь. Не иссякает славное племя хлеборобов. Мал им участок, мал. Что им здесь — как телятам в загоне.

Забава

Ничто не вызывало столько споров, порой насмешек, но зато и похвал, сколько участок Фомки Шишкина, младшего брата ракетчика. Фомка разводил на участке цветы, хотя, казалось бы, дело это девчачье.

Вот тут и начинались насмешки.

Больше других усердствовал Лентя Опенкин. Он бросал самое едкое, самое колкое: «Фомке достались штаны по ошибке».

Споры касались того, нужны ли вообще на участке цветы. На пришкольных участках выращивались сельскохозяйственные культуры. А какая же культура — цветы? Цветы — это просто забава.

— Ты бы лучше посеял укроп.

— Ты бы, как Лентя, возился с репой.

— Ты бы, подобно Саше, растил горох.

Однако Фомке цветы по душе. Возится Фомка зимой с горшками. А с самой ранней весны и до осени словно цепью прикован к своей делянке. И о еде, и о сне забывает. И появляются на грядках у Фомки чудо-цветы.

Вот тут-то и начинается пора всеобщих похвал. Цветы у Фомки красивые-красивые и такие душистые, что пчелы по всей округе от этих цветов дуреют. Да что там пчелы — дуреют люди.

И все же смотрят в Березках на эти цветы как на причуду, как на забаву.

— Зря это вы, — как-то сказал Савельев. — Рожь рожью, лен льном. Но и цветы в нашей жизни — дело совсем не последнее. Лично я — за цветы, — подчеркнул председатель.

Фомка после этого только прибавил жару.

— Напрасно старается, напрасно, — все же по-прежнему говорили в Березках. — Не уедет он далеко с цветами. Это тебе не рожь.

И вдруг в областном городе была устроена выставка лучших цветов.

Савельев немедленно снарядил на выставку Фомку. Вернулся мальчик назад с дипломом. Все только разинули рты. Диплом — за цветы! А помимо диплома, Фомка Шишкин привез бумагу, и в бумаге было указано, что мальчик вывел какой-то особый сорт хризантемы. И этим хризантемам присвоено имя Фомки. «Сорт Шишкинский, первый» — так и стояло в бумаге. Первый — это означает, что за первым, видимо, будет еще и второй.

Фомка ходил именинником. Савельев был тоже очень доволен. Учитель биологии тоже доволен. Были довольны все.

Лишь Лентя один опечалился. Жалел очень Лентя: зря он тратил время на репу и сапропель. Надо было бы на хризантемы.

Кузя с Кекой

Кузя — это, конечно, Кузьма. Кекой называют в Березках Иннокентия. Кузя и Кека — родные братья. Братья они, двойняшки. Кузя старше Кеки на пять минут.

Различить близнецов почти невозможно. Ростом они одинаковы. Рубахи у них одинаковы. И глазами, и носами, и ушами ребята схожи.

Кеку с Кузей путают все в Березках. Где здесь Кузя, где здесь Кека — мать порой не разберет.

Если глянуть на Кузю с Кекой — первый вывод: в глазах двоится.

Были для ребят в этой поразительной схожести свои удобства и свои неудобства.