- Шестерых, - уточнил он с неохотой.

Эндрюс снова указал на Голика:

- К тому же разговор с ним в ближайшее время вообще невозможен. Он спит! Да, Голик действительно уже не слышал их разговора. Он расслаблено растянулся на одеяле - проникший в кровь наркотизатор сделал свое дело.

- Так что, поскольку в госпитале теперь находится этот бандит, мое вам распоряжение, лейтенант: быстро собирайте свои вещи и...

Рипли встретилась взглядом с Эндрюсом, и что-то было в ее взгляде такое, что заставило директора замолчать, не окончив фразу.

- Тогда я буду говорить с вами, - сказала она.

22

Она сидела в директорском кабинете, занимая то же кресло, в котором незадолго до этого расположился Клеменс. Как и во время разговора с Клеменсом, за спиной директора высился Смит. Только на этот раз перед участниками беседы не был выставлен кофейный напиток.

При мысли об этом Эндрюс ухмыльнулся. Ничего, не велика птица...

А вообще-то, если вдуматься, они - два сапога пара: медик и эта... лейтенант. Оба с претензией на высоколобность, оба абсолютно не представляют (хотя Клеменс мог бы себе представить!), как вписываются их планы во внутреннюю жизнь тюрьмы. Вдобавок оба одержимы схожей манией.

Правда, у Клеменса данная мания выражена в менее отчетливой форме, и вообще, похоже, этой формой его заразила лично мадам Лейтенант. И он, надо полагать, оказался особо восприимчив к подобной заразе. Совсем свихнулся бедняга в наших условиях. Да и не мудрено, по правде сказать...

- Итак, насколько я вас понял, лейтенант, имеет место быть некая здоровенная тварь - клыки, щупальца, кислота вместо крови и тому подобные прелести, которая путешествует вместе с вами сквозь космос и убивает все, до чего дотянется. Одним словом, очень неприятная картина получается. Эндрюс говорил, с некоторым трудом заставляя себя сохранять серьезность. Это верно?

- Да, вы правильно поняли меня, господин директор, - ровно произнесла Рипли.

Эндрюс почесал голову, после чего внимательно осмотрел свои ногти.

- И вы думаете, я поверю вам на слово? - спросил он предельно саркастически.

Женщина пожала плечами:

- Я не прошу верить моим словами. Поверьте фактам. То, что произошло за последний час...

Директор снова с увлечением поскреб голову, как будто у него не было более важного занятия.

- Факты - вещь упрямая, лейтенант. Поэтому иногда их даже притягивают за уши. Сдается мне, так вы сейчас и поступаете. Все произошедшее вполне можно объяснить в реалиях тюремного бытия - и объяснить куда лучше, чем с привлечением зубасто-кислотно-попотолкулазающего да еще головоотрывающего монстра, о котором, по правде, никто ничего и никогда не слышал.

Сложносоставные слова директор произносил с особым вкусом, явно восхищаясь собственным остроумием.

- Ну, хорошо. Предположим, - я сказал "предположим"! - я приму вашу версию событий. И что же вы предлагаете делать?

Рипли сдержалась. Не в ее интересах было обострять конфликт. Быть может, этот непробиваемый служака все же сумеет оценить нависшую над всеми опасность? Не враг же он сам себе...

- У вас есть оружие? - спросила она, не сомневаясь в утвердительном ответе.

- Нет, - коротко отрубил директор.

Рипли вздернула брови. Кажется, повторялась история с аудиоприставкой.

- У вас тюрьма особо строгого режима, - раздельно произнесла она. - И вы говорите мне, что у вас нет оружия?!

- Вот именно - тюрьма, - медленно свирепея, Эндрюс навалился грудью на стол. - А также единственный пригодный для жизни оазис на всей планете. Убежать отсюда нельзя - некуда бежать. Перебить тюремную администрацию? Это, в принципе, возможно, но продуктов жизнеобеспечения хватает примерно на шесть земных месяцев. И пополнить запас здесь неоткуда. Мы находимся в глубокой космической заднице, лейтенант, более глубокой, чем вы можете себе представить... По истечении шестимесячного срока прилетает очередной корабль с припасами, и если что-то не в порядке, им даже не нужно будет высаживать десант.