— Тебе лучше пойти со мной, Джейн, — сказал он. — Это неотложно.

— Что неотложно? — спросила она. Дети всегда все преувеличивали, и Эймос Делтон, ребенок среднего возраста в ботинках с длинными, болтающимися шнурками, наверное, тоже был не исключение.

— Не могу тебе сказать. Сама увидишь, — его подбородок задрожал, и губы посинели. — Это жизненно важно.

Она начала колебаться, нужно было спешить, и вместе с тем остановиться, чтобы взвесить, насколько это опасно.

— Пожалуйста, — умолял он. Книги из его рук вывалились на тротуар. — Нужно идти, — он и не собирался подобрать книги. Эймос Делтон — любитель книг, который не поднимет книги? Похоже, он был в отчаянии. Отвернувшись, он сделал несколько напряженных шагов и крикнул через плечо: — Пошли…

— Эй, а что твои книги?

— Да, черт с ними, — сказал он, спеша. — Пожалуйста… пошли…

— Боже, наверное, это на самом деле так важно, — пробормотала она, подняв с асфальта книги и последовав за ним. У нее в руках было, нечто похожее на Стивена Кинга в потрепанном до ужаса бумажном переплете, и «Приключения Тома Сойера».

— Куда мы идем? — крикнула Джейн, когда Эймос оторвался от нее на добрый десяток футов.

— Недалеко, но нам надо спешить.

На углу Эрбор Лейн и Виста Драйв Эймос Делтон снова начал ее подгонять, оглядываясь через плечо. Он зашел в растущие на пустом пространстве заросли кустарника. Высокая трава почти скрывала щит с надписью: «Земля на продажу». Она видела голову Эймоса Делтона над густой растительностью.

Остановившись на краю пустыря, она крикнула:

— Я никуда не пойду, пока не скажешь, куда мы идем…

Эймос остановился. Его лицо лишь выступало над травой и кустами.

— Там Арти, — крякнул его голос. В нем были нотки отчаяния. — С ним что-то случилось.

— Почему ты не сказал об этом сразу? — у нее в голосе была тревога. Она вспомнила его ночные кошмары, отбросила все опасения вместе с боязнью змей и лягушек, и последовала за Эймосом через это заброшенное пространство. Трава была сырой от недавнего дождя, и ее ноги тут же промокли. В кроссовках захлюпала слизкая жижа, и она содрогнулась от отвращения.

Эймос Делтон мельтешил где-то впереди. Она почти его не видела. Одна из его книг вывалилась у нее из рук, и она пробормотала: «Да, черт с ней», — и продолжила неуклюже пробираться через растительность, будто под ее ногами по колено была вода. За дикой растительностью начиналась заброшенная часть жилого квартала. Там росли деревья, среди которых в сухую погоду дети играли в свои таинственные игры. Она увидела сарай с просевшей крышей и заколоченными окнами, просматривающимися через стену сосновых деревьев. Ее никогда не интересовало, что здесь находится. Это был своего рода детский уголок, укромное место, куда Арти приходил с такими же оболтусами, как и он сам, чтобы проводить время в играх и в общении друг с другом.

— Надеюсь, это не шутка, — крикнула она вслед Эймосу, перестав на него злиться из-за боязни за безопасность Арти.

— Не шутка, — сказал Эймос, остановившись и повернувшись к ней лицом. Их разделял десяток футов. А затем указал на сарай: — Он здесь…

Она также остановилась. Все выглядело тихо. Не было слышно ни пения птиц, ни лая собак, ни шума ветра, гуляющего среди деревьев.

— Арти, — крикнула она. — С тобой все в порядке?

Никто не ответил. Она сделала несколько шагов вперед.

— Сюда, — послышалось из сарая. Голос был приглушенным, полным муки и, может быть, боли.