Изменить размер шрифта - +

— Что ж, понимаю материнское беспокойство. Позволь проводить тебя. — И прежде чем Лора успела ответить, он взял ее за руку и крепко сжал.

Она почувствовала тепло, которое излучала ладонь О'Брайана, и лихорадочно принялась подыскивать предлог, чтобы отделаться от него. Но безуспешно.

Так, держась за руки, они вошли в кабину лифта. Когда же лифт набился до отказа, Майкл внутренне улыбнулся. Ибо Лоре пришлось прижаться к нему всем телом, зато он вынужден был отпустить ее руку. Но в следующее мгновение Майкл обнял ее за плечи и принялся наматывать прядь волос себе на палец…

К радости Лоры, лифт через несколько секунд уже остановился на нужном этаже. Как только дверцы кабины раздвинулись, она со вздохом облегчения выпорхнула в коридор. Но Майкл упрямо шел сзади, не отпуская ее прядь.

Хотя Лора понимала, что это невозможно, но ей почудилось, будто каждый ее волосок ожил и чуть ли не сам обматывается вокруг пальца мужчины, дабы навсегда привязать его к ней. Причем так, чтобы он уже никогда не смог вырваться.

Эта причудливая фантазия мгновенно рассеялась, как только они подошли к ее номеру: за дверью зазвонил телефон. Лора стремительно вбежала в комнату, а Майкл неуверенно потоптался в дверях, но потом все же вошел вслед за ней и закрыл за собой дверь. Лора нервно ходила по комнате, крепко прижав к уху телефонную трубку.

— Да, Марта, я только что вошла. Говорите помедленнее. И, пожалуйста, не по-немецки. Вы давали ей лекарства? Почему не аспирин? Нет, будить не надо. Ей лучше поспать. Да, я отменю все встречи и завтра утром прилечу. Первым же рейсом. Хорошо. И сами тоже немного отдохните. Не волнуйтесь. Уверена, что завтра девочке станет лучше.

Лора положила трубку и тут же набрала номер своего шефа. Джон Стюарт, у которого было трое детей, просил ее не беспокоиться и пообещал перенести все встречи на конец месяца. Поблагодарив его за понимание, Лора позвонила в авиакомпанию. С трудом, но ей удалось забронировать место на девятичасовой рейс.

Наконец она окончательно положила телефонную трубку. Горестные морщины на лбу обозначились настолько резко, словно она была готова вот-вот заплакать. Лора не заметила, что Майкл вошел за ней в комнату и стоит за спиной. И, только почувствовав прикосновение его пальцев к шее, вздрогнула.

— Что с твоей дочерью? — спросил он.

— У нее воспаление уха и острая ангина. Возможно, это результат инфекции. Такое с ней уже дважды случалось этой весной.

Лора почувствовала, как после вопроса Майкла ей сразу же стало легче, словно кто-то предложил разделить с ней груз забот. На несколько секунд она прислонилась к его теплому мускулистому телу, как бы черпая от него силы.

— Все обойдется, — прошептал Майкл. — С детьми постоянно что-нибудь случается.

— Знаю. Но каждый раз начинаю паниковать, когда дело касается моей дочери. Ведь, кроме нее, у меня в жизни ничего не осталось, Мигуэль…

Неожиданно так долго сдерживаемые слезы прорвались наружу и потекли по щекам Лоры. Возможно, причина была в чувстве надежности и защищенности, которые вселяли в нее прикосновения Майкла. Или же в том, что давно с ней рядом не было человека, с которым можно было бы поделиться заботами и печалями. Человека, которого бы она любила.

Любила? Нет, сейчас это уже было неправдой. Да, в прошлом она действительно его любила! И сейчас он ей, несомненно, нравился. Она уважает его. Особенно теперь, когда знает все, что случилось тогда в Эквадоре. Но назвать это чувство любовью? Нет!

Майкл нагнулся, подхватил Лору на руки и перенес на стоявшее рядом с журнальным столиком мягкое кресло. Почти бессознательно она обхватила руками его шею. И вдруг почувствовала себя так уютно и спокойно, как будто погрузилась в бездонное море ласки и нежности. А его голос тихо нашептывал ей на ухо какие-то бодрящие слова.

Быстрый переход