Мне подарили целый мир. Пора забыть о страхе. Пора взять все в свои руки.

Пора пойти на риск.

Глава 90

— Мисс Грэмбс, вы должны понять, что, как только пройдете эмансипацию, вы будете считаться совершеннолетней по закону. Будете нести за себя ответственность. Вам придется выдерживать «взрослые стандарты». Вы в прямом смысле слова перечеркнете остаток детства.

За последние полтора месяца в меня стреляли, меня подрывали, крали, показывали народу как живую иллюстрацию истории о Золушке. Для мира я была сенсацией, загадкой, диковинкой, фантазией.

А для Тобиаса Хоторна инструментом.

— Я все понимаю, — сказала я судье. И все свершилось.

— Поздравляю, — сказала Алиса, когда мы вышли из здания суда. Люди Орена развели толпу папарацци, чтобы я могла пройти к машине. — Вы теперь взрослая! — судя по голосу, Алиса была крайне собой довольна. — И можете составить собственное завещание!

Я откинулась на спинку сиденья и подумала о том, до чего же тщательно мой адвокат прорабатывала мой имидж, лишь бы мир поверил, что это ее фирма тут всем заправляет.

Я улыбнулась.

— Не только.

* * *

Через три часа я нашла Джеймсона на крыше. Он держал знакомый ножик. Увидев меня, он сделал вид, будто сейчас его бросит, и сердце в моей груди забилось чаще.

А когда он посмотрел мне в глаза, оно и вовсе заколотилось как бешеное.

— Мне столько всего надо тебе рассказать! — Ветер взъерошил мне волосы. — Я видела Тоби, мы общались лицом к лицу! У него есть дочь, но это не я. Она как две капли воды похожа на Эмили Лафлин!

Зеленые глаза Джеймсона казались бездонными.

— Я заинтригован, Наследница.

Я сунула руку в карман и вытащила монетку. Это было даже опаснее, чем нестись на мотоцикле или скакать на лошади во весь опор или стоять под пулями в Блэквуде. И дело не только в адреналине.

А в риске, на который прежняя Эйвери никогда не смогла бы пойти.

Не сводя глаз с Джеймсона, я разжала кулак, и на ладони сверкнула монетка.

— Тоби забрал диск, — сообщила я. — Возможно, мы так и не узнаем, для чего он был нужен.

Джеймсон улыбнулся уголками губ.

— Это же Дом Хоторнов, Наследница. Тут всегда остаются тайны. Если тебе кажется, что ты отыскала последний тайный коридор, туннель или тайник в стене — знай, что где-то скрывается еще один.

Стоило ему заговорить о Доме, и голос наполнился жгучей энергией.

— Так вот за что ты его любишь, — сказала я, заглянув ему в глаза. — Этот Дом.

Джеймсон наклонился.

— Так вот за что я люблю этот дом.

Я подняла руку с монеткой повыше.

— Не диск, конечно, но порой приходится импровизировать. — Сердце неистово колотилось у меня в груди. Меня переполняла та же энергия, которую я уловила в его голосе.

И мне это нравилось. Как и Джеймсону.

— Если аверс — ты меня поцелуешь, — объявила я. — Если реверс, то я тебя. — Мой голос дрогнул. — И это будет что-то да значить.

Джеймсон наградил меня своей фирменной, разрушительной, нахальной улыбкой.

— Что-что ты сказала, а, Наследница?

Я подбросила монетку, и, пока она летела, вращаясь, я подумала обо всем, что случилось.

Я нашла Тоби.

Узнала мамин секрет.

Выяснила до конца, почему мое имя привлекло внимание миллиардера, видевшего меня всего раз в жизни.