— Тебе лучше остаться в постели, дорогая, — посоветовала Маделин, направляясь в кухню. — Что бы ты хотела на завтрак? Может, тосты и яйцо?

Диана покачала головой и проглотила таблетку аспирина, натянув одеяло до самого подбородка, она тоскливо и отстраненно посмотрела на мать.

Маделин пожала плечами и открыла дверь кухни.

— Мне бы бутылку горячей воды, — нерешительно попросила Диана, — и одно яйцо, взбитое с сахаром и сливками.

Маделин с сомнением посмотрела на дочь:

— Думаешь, это благоразумно? К тому же, если ты заболела…

— Я уверена, что обойдусь и этим, — торопливо ответила Диана.

— Ну ладно. — Маделин вышла и закрыла за собой дверь. Она поставила чайник и, вернувшись в комнату, включила отопление.

Натянув брюки и свитер и сославшись на то, что ей надо выяснить вопрос с квартирной платой, Маделин выскользнула из дома — на самом деле ей надо было срочно позвонить.

С апартаментами Николаса ее соединили без всякой волокиты и лишних расспросов; управляющий уже хорошо знал ее имя, и персонал был предупрежден, что относиться к ней надо с таким же почтением, как к самим Витали.

Было уже половина одиннадцатого, но голос Николаса явно свидетельствовал о том, что он еще в постели.

— Кто это? — сонно спросил он.

— Это я. Маделин.

— Маделин? — Голос стал более осмысленным. — Маделин? Что случилось? Почему ты звонишь мне в такую рань?

Маделин вздохнула:

— Уже совсем не рано. Я встала пару часов назад. Дело в Диане, Ник. Она не очень хорошо себя чувствует, думаю, она простудилась или подхватила какую-то инфекцию. Она сейчас в постели.

— И что? — проворчал Николас.

— Ну… о, Ник, я не могу сказать ей о нас сегодня. — Она нахмурилась — объяснить все Николасу оказалось не так просто, как она думала. — Милый, постарайся понять…

Несколько мгновений в трубке царило молчание, потом он сказал:

— Мы не станем говорить ей сегодня, но не проси меня, чтобы я не приезжал. Это все.

Он отключился прежде, чем она успела ответить, с некоторым трепетом она положила трубку. Ей очень хотелось увидеться с ним, но она волновалась за реакцию Дианы.

Когда Маделин вернулась домой, Диана была явно не в духе. Она выглядела совершенно больной и, казалось, горела, Маделин взяла губку и обтерла ей лицо холодной водой.

— Хочешь еще чего-нибудь? — ласково спросила она, убирая волосы со лба дочери.

— По-моему, я хочу лимонного сока, — кивнув, ответила Диана. — Есть у нас лимоны?

— Есть, я сейчас сделаю тебе сок.

Маделин быстро прошла на кухню, снова поставила на плиту чайник, несколько минут спустя окатила лимоны горячей водой и выжала из них сок. Добавив в стакан лед, она отнесла напиток дочери, Диана поднялась, Маделин подложила ей под спину подушку и подала стакан. После того как она попила, Маделин сказала:

— Ну а теперь постарайся немного поспать. Чуть позже, если тебе не станет лучше, я вызову доктора Фоулдса.

Диана помотала головой.

— Мне не нужен доктор, — горячо заверила она мать. — Это всего лишь легкая простуда, завтра я буду совсем в порядке.

Маделин нахмурилась:

— Может быть. Посмотрим.

Девушка заснула, и Маделин вместо обеда легко перекусила — есть ей не хотелось совсем.

Николас приехал в начале третьего. Диана все еще спала, и Маделин тихо впустила его.