Потом она надела один из пушистых турецких халатов, которые ее мачеха в изобилии закупила для дома, и спустилась в кухню, где попросила повара приготовить ей обед. Она съела чизбургер – сырым, так что мясной сок тек из уголков рта и смешивался с французской горчицей; эта смесь всегда заставляла ее радоваться тому, что она плотоядная.

Лишь после этого Блисс поняла, что не голодна в подлинном смысле. В вампирском. Старая жажда крови притихла. Страстное стремление исчезло. Что бы это значило? Девушка отодвинула пустую тарелку и провела рукой по волосам. Нужно как можно скорее попасть в салон, к хорошему парикмахеру. Посетитель ведь хотел, чтобы она поддерживала видимость правдоподобия. А следить за своей внешностью – это совершенно естественно и правдоподобно для дочери Форсайта Ллевеллина.

Когда твой отец – сенатор от штата Нью-Йорк, окружающие постоянно присматриваются к тебе, и от этого никуда не деться.

Глава 17

МИМИ

Вид у Кингсли был непроницаемый, и Мими больше не могла это терпеть.

– Ну? И что там? Она ушла на концерт Майли Сайрус? Или написала роман в эсэмэсках? Что там говорится?

Кингсли взглядом заставил Мими умолкнуть и показал венаторам письмо. В нем была всего одна строчка, выведенная все тем же красивым, каллиграфическим почерком. «Фебус остенд преэо».

«Фебус» – так на древнем языке называли короля-солнце, Мими это знала. И остальное тоже нетрудно было понять.

– Солнце укажет путь, – проговорила она. – И что это означает?

Вместо ответа Кингсли аккуратно сложил письмо и спрятал в карман куртки. Мими решила, что он и сам понятия не имеет, что бы это могло значить.

– Почему хранитель потрудилась прислать нам письмо, но письмо это оказалось полной чушью? – В раздражении спросила она. – И откуда она могла знать, что я сюда приду? И принесу детскую игрушку?

– Ты забыла, что хранитель может видеть будущее. Если ее похитила Серебряная кровь – а это явно так и есть, – она ощущает себя в опасности, достаточно сильной, чтобы позволить себе лишь максимально зашифрованное сообщение.

– Это загадка. Нить, – произнес вдруг Тэд. – Нить к ее местонахождению. «Солнце укажет путь».

Это была самая длинная его речь за год. Даже Сэм и тот был удивлен подобной болтливостью брата. Кингсли кивнул.

– Конечно. София всегда говорит, что мудрость нужно заслужить.

Загадка. Просто великолепно. Они целый год ищут хранителя, и вот когда наконец добились хоть чего-то, путь перегородил какой-то одноглазый сфинкс. Что, от Софии убыло бы, если бы она написала: «Меня держат в фавеле на Сто первой улице! Приходите поскорее и прихватите плитку "Луны"!» Или она слишком многого просит?

«Ты недооцениваешь очевидное», – послал ей мысль Кингсли.

«Просто пытаюсь сделать все поинтереснее, – протелепатировала в ответ Мими. – И проваливай из моей головы! Нечего тебе тут ошиваться!»

Тем временем другие венаторы погрузились в глом и принялись сопоставлять воспоминания и пытаться разгадать, что за смысл кроется в этих словах. В конце концов Тэд открыл глаза и заговорил.

– Здесь неподалеку есть бар «Эль сол де ахусте». «Заходящее солнце».

– И что? – Не поняла Мими.

– Это старое выражение Серебряной крови. Заход солнца – иносказательное описание падения Люцифера на землю, – объяснил Кингсли. – Может, это и оно.

И действительно. Теперь Мими вспомнила. Люцифер был Князем небес. Утренней звездой. Вполне резонно, что, с точки зрения Серебряной крови, его судьба была подобна заходящему солнцу.

– Ну так и чего мы ждем? – Поинтересовалась Мими. – Нам нужно найти пропавшего хранителя, и не знаю, как вам, парни, а мне совершенно необходимо выпить.