-  Ладно, ладно, дутик! Сейчас что-нибудь придумаем. Пока твоя подруга в шоке - это я ее слегка шокировала - чуть-чуть пороюсь в ее голове.

    -  Она мне не подруга, я же говорил! - еще сильнее надулся Генка. - А копаться в чужих мозгах некрасиво!

    -  Ой-ей-ей! А стрелять в людей - красиво? - Марина нахмурилась. - Знаешь, Гена, сейчас не до глупых обид. Те, кто похитил Юлю, шутить не любят. Все настолько серьезно, что… Ты и сам должен все понимать! Так что давай отбросим в сторону сантименты и будем делать то, что необходимо, что надо делать, а не то, что красиво!

    -  Прости. - Генка готов был провалиться сквозь землю от стыда. - Прости, Марина, я совсем сдурел от всего этого… Не обращай на меня внимания!

    -  Обратила уже… - непонятно ответила Марина и присела над Люськой.

    Через минуту-другую Люська дернулась, а Марина застонала и принялась ругаться сквозь зубы по-джерроноррски.

    -  Что?! - не выдержал Генка.

    -  Блок… - сокрушенно качнула головой Марина. - Защита… Как же я не подумала?

    -  Объясни, - тихо попросил Генка, изо всех сил стараясь контролировать клокотавшие внутри эмоции.

    -  Я стала просматривать воспоминания позавчерашнего дня. Открытие магазина… дырки в стеклах… погром на складе…вызов милиции… Потом пришел ты. Людмила вынесла тебе лампочку и… все! Дальше стоял блок, а я полезла напролом! Сработала защита - память стерлась!

    Элементарный блок от постороннего вмешательства, а я… Как глупо!

    -  Не вини себя, Марина, - ласково сказал Генка. - Ты ведь тоже не железная. Столько всего на тебя обрушилось сразу, а тут еще я…

    Марина неожиданно бросилась Генке на шею и разрыдалась.

    -  Ну-ну, что ты… - оторопел он. Не привык видеть Марину плачущей и не знал, как себя вести.

    Однако принцесса быстро взяла себя в руки. Рыдания прекратились, но объятий она не разжала.

    - Прости, прости. Геночка, - всхлипывая, зашептала Марина. - Прости за все…

    -  Да за что? - У Генки защипало глаза и запершило в горле. Он осторожно, словно боясь обжечься, провел рукой по огненным волнам Марининых волос - За что я должен простить тебя, Солнышко?

    -   Я веду себя, как… как… Не знаю… Не узнаю себя! Обижаюсь, злюсь, делаю глупые ошибки, срываюсь… Веду себя совсем не как принцесса!

    -  Ты ведешь себя как человек, - сказал Генка. - Наверное, поэтому я и полюбил тебя!

    Марина дернулась, хотела что-то сказать, но промолчала. А Генка продолжил:

    -  Это я веду себя по-свински! Это я должен извиняться перед тобой! Я - мужчина, я должен защищать тебя, оберегать от неприятностей, опасностей, а вместо этого - обижаюсь, злюсь, срываюсь…

    Марина неожиданно рассмеялась:

    -  Ну вот, провели сеанс самобичевания! Что-то мы с тобой совсем расклеились! Так у вас говорят?

    -  Да. А еще - раскисли, разнюнились… Марина прыснула:

    -  «Нюни» - по-нашему… О! Да ты же знаешь теперь!

    Генка знал. И стремительно покраснел.

    Вдруг снизу послышалось:

    -  Тоже хочу нюни…

    Генка с Мариной синхронно раскрыли рты и уставились на Люську Мордвинову, которая уже не лежала, а сидела и старательно вслушивалась в их разговор.