И вот я снова вернулся к тем событиям, из-за которых Гризли впоследствии оказался в моей пятёрке. Когда случился прорыв, Гризли со своей пятёркой, как маг земли, находился внизу на побережье реки у подножья стен. Там они проверяли целостность основания, чтобы демоны, которые периодически сюда доходили, не сделали подкопы и не попытались разрушить стены как-нибудь ещё. Одним словом, осматривали вверенный объект на предмет целостности.

В момент, когда демоны поперли прямо на них, их командир из резервистов попросту бросил их там, не стал забирать. Когда его спросили, почему он так сделал, он ответил: «Мол, это же каторжники, чего их спасать-то?» То есть он у мамы один сын, военный-резервист, и должен был выжить любой ценой. А других спасать он не нанимался'.

К тому же он был магом воздуха и фактически просто улетел обратно на Стену. Взять кого-то с собой, мол не имел ни малейшей возможности, но все вокруг знали, что это не так, и он легко мог поднять всех.

Пятёрка Гризли спаслась можно сказать только чудом. Сам Гризли успел сделать небольшой карман прямо под дном реки, и они, мокрые, забились туда, разделяя минимальное количество воздуха на четверых. И то, был риск того, что демоны до них всё-таки доберутся, но на этот раз пронесло.

Демоны подумали, что пятёрка Гризли утонула, и не стали лезть в холодную воду.

И вот, когда, переждав прорыв, они выбрались из этого наполненного грязной холодной жижей кармана, и вернулись на Стену, просто толпой отмутузили этого самого резервиста. Да так, что он скончался. Не сразу, ещё сутки он лежал в лазарете. Но ни один врач не захотел к нему подходить и лечить его, зная, что тот бросил пятерых каторжников на верную смерть.

И тот умер исключительно от того, что ему не предоставили медицинскую помощь. Дело в самом Отроге замяли, но матушка резервиста подняла такую бучу, что ситуация дошла до командования. Бывшую пятёрку Гризли расформировали и отправили на пожизненную каторгу в самые-самые дальние заставы. Причём уже без права помилования.

Именно так Гризли попал на тот отрезок Стены, куда чуть позже попал и я.

При этом я точно помню, что из-за всей этой истории к самому Гризли относились вполне сносно, причём не только каторжники, но даже и кадровые военные, потому что все знали эту историю и прекрасно понимали, что такое поведение, которое выдал тот резервист, недостойно ни аристократа, ни военного. Просто дело в том, что в такой ситуации бросать своих считалось полной потерей человеческого лица. Общество презирало трусов.

И вот теперь сейчас я должен был успеть добраться до Гризли ещё до того, как он подпишет себе пожизненную каторгу.

При этом существовал вполне возможный вариант того, что изменив прошлое, время как-то иначе перекроит и это событие. Но всё-таки я торопился и надеялся успеть, чтобы не дать другу засунуть голову в фигуральную петлю.

— Я так понимаю, мы сейчас спешим за магом земли? — спросила Зара, когда мы уже приближались к телепорту.

— Именно, — ответил я. — Гризли не просто маг земли, а с той самой специализацией, которая нам с тобой нужна. Он прекрасно ищет всякое спрятанное в земле.

— А что, — совершенно серьёзно спросила меня демоница, — нельзя было пойти каким-то путём попроще и найти какого-нибудь мага, скажем так, подешевле, чем ценой помилования? Геморроя бы было явно поменьше. Это приговоры приводят в исполнение быстро, а помилование можно ждать веками.

— Послушай, — сказал я, глядя на неё, — а ты бы бросила того, с кем воевала в одном отряде, с кем бок о бок простояла лет пятнадцать крылом к крылу с оружием в руках, с кем смешалась кровь, кто штопал твои раны, кто приносил тебе бухло из таверны и рассказывал сальные шуточки, когда ты раненая лежала не в силах пошевелиться, кто выхаживал тебя полуживую? Бросила бы ты такого соратника на произвол судьбы со словами: «Ну а что, можно же демона и подоступнее найти, а этот со своими проблемами пусть сдохнет.