- Я хочу услышать ответ всей команды.

- Знали, - неохотно и вразнобой прозвучал хор голосов.

Джон повернулся к Климу.

- Видишь? Ну а ты?

Клим озадаченно посмотрел ему в глаза.

- Я как и остальные слышал ваши слова, капитан Уорд, - ответил он, - но только я хорошенько не думал над этим. Я знал, что вы о нас позаботитесь, а больше мне ничего и не нужно. Но Дэнни сказал, что золото по праву принадлежит нам.

- Думаю, теперь ясно, что ответственность за бунт в первую очередь несет ваш О'Доннел, - заявил Джон. - К сожалению, это не освобождает от ответственности остальных. Попрошу вас, капитан Слит, сообщите мне о том, что случилось после того, как ваши люди отказались сдать золото?

- Я приказал заковать в наручники трех зачинщиков. Мой помощник, Мэт Берне, положил руку на плечо вашего матроса, тогда тот сильным ударом сбил его с ног. Зачинщиков поддержало еще человек двенадцать. Это был открытый бунт, капитан Уорд. В последовавшей схватке нам пришлось труднее, чем накануне в сражении с венецианцами. Четверо были убиты. По два человека с каждой стороны. Мэту Бернсу пробили череп.

- Кто убил помощника капитана?

- Я убил его, капитан Уорд, - произнес Клим. - Я не хотел этого, но он бросился на меня с пикой, и у меня не было другого выхода. Мне жаль, что так случилось. Помощник был хорошим парнем и нравился мне.

Я судорожно пытался придумать хоть что-нибудь, что могло бы смягчить вину Клима, но тщетно.

Я видел, как тяжело Джону объявить решение, которое он уже принял и пытался перехватить его взгляд. Однако он упорно отводил от меня взгляд.

- Вы правы, капитан Слит, - медленно произнес он, - это был бунт, и мы должны наказать зачинщиков так, как предписывает закон. То обстоятельство, что по крайней мере один из обвиняемых имеет отличный послужной список, к моему большому сожалению, не может быть принято во внимание.

Итак, все трое будут повешены. Я знал, что приговор будет именно таким, но когда услышал его произнесенным вслух, меня охватило бешеное желание не допустить его приведения в исполнение. Я оглянулся и по лицам окружающих понял, что и их обуревают те же чувства. Сдавленным голосом, которого я и сам не узнал, я выкрикнул.

- Его послужной список должен быть принят во внимание, капитан Уорд! Я требую этого от имени команды!

Мои слова потонули в одобрительном реве. Именно этого они, должно быть, и ждали. Со всех сторон неслись крики.

- Мы не хотим, чтобы Клим умирал! Он не заслужил такой участи! Хорошо сказано, дружище! - меня одобрительно хлопали по спине.

Джон мрачно покачал головой.

- Я испытываю те же чувства что и вы, - сказал он. - Клим - хороший человек и отличный боец. Но ничего сделать для него я не могу. Если бы эти события произошли на нашем корабле, я мог бы принять во внимание ваше мнение. Я не хочу сказать, - поспешно добавил он, - что пощадил бы преступника без достаточных на то оснований. Дисциплина прежде всего… Но бунт произошел на судне капитана Слита и без его согласия ни о каком снисхождении говорить я не могу.

- А от меня вы такого согласия никогда не получите, - заявил Слит. - Я предполагаю повесить О'Доннела и Флинна как только вернусь на борт «Грейс О'Мэлли». Я ожидаю, что и вы накажите этого парня так, как он этого заслуживает.

Глаза Слита были устремлены на меня, и я понял, что по крайней мере отчасти его жестокость по отношению к Климу объясняется ненавистью ко мне. В глазах его светилось злобное торжество.

- Ну что же, - произнес Джон, - если это ваше последнее слово, то мне ничего не остается как уступить. Со всех сторон послышались враждебные выкрики, но Слита они нимало не смутили. Он взглянул на Джона и сказал.

- Это еще не последнее слово. Преступники виновны не только в бунте.