– Может, какой‑нибудь срок истекает.

– Возможно. Но у меня такое ощущение, что нынешнее происшествие не имеет ни малейшего отношения к юридической тяжбе. Томас с таким жутким страхом и злостью грозил: "Если когда‑нибудь, хоть когда‑нибудь снова попробуешь уничтожить дом"...

– По‑вашему, это прямая реакция на миссию Фитиля Бенни? Кажется, они немножечко переборщили.

– Еще бы. Но Томас в самом деле боится. Безумно боится, чтоб дом не сгорел.

– А безумцы опасны. – Джек легонько стукнул кулаком по столу. – Почему же он сходит с ума из‑за этого дома?

Душа кричит криком, требует ответов.

– Раньше мне в самом деле было плевать, – призналась Алисия, – а теперь тоже хочется выяснить. Помогите.

Думал, уж никогда не попросишь.

Только не следует демонстрировать чрезмерное рвение. Еще остается вопрос об оплате.

– Ну...

– Слушайте. – Она напряженно подалась вперед, понизила голос. – Томас хочет меня запугать. Я ему не позволю. В доме находится что‑то ценное, что в это ни было. Очень ценное. Наличными я заплатить не могу, берите себе все, что найдем.

– Условное вознаграждение, – задумчиво кивнул он, словно ему никогда это в голову не приходило. – Я обычно работаю за наличные, но, раз уж ввязался, сделаю исключение.

– Замечательно!

Редкий случай – увидеть улыбку Алисии.

– Только все не возьму. Оно ваше по праву.

– Мне ничего не надо.

– Возьму двадцать процентов.

– Все берите.

– Как же можно взять все? Это было бы несправедливо.

– Если пожелаете, швырните свою долю в реку, но либо мы делимся, либо я откажусь.

В конце концов Джек уговорил ее ограничить его долю одной третью, на том и порешили.

– Когда сможете приступить? – спросила она.

– Я уже приступил. – Он поднялся и бросил двадцатку на стол. – Давайте проедемся.

10

Не возникло необходимости просить таксиста проехать мимо дома помедленней. Машины еле‑еле ползли по Тридцать восьмой улице.

Автомобиль с двумя охранниками по‑прежнему стоял перед подъездом.

Джек обратил внимание, что Алисия даже не взглянула в окно. Сидела, крепко обхватив себя руками.

– Когда собираетесь идти искать? – прошептала она.

Таксист‑англичанин с весьма нетерпеливым видом вряд ли много слышал за плексигласовой перегородкой, но, разумеется, лучше шептаться.

– Чего?

– Ну, ту самую ценность. Речь наверняка идет о несметных миллионах долларов.

– Вот именно. Ваш брат, безусловно, прочесал весь дом частым гребнем за заколоченными окнами. И очевидно, не нашел. Как же я могу найти то, чего он не обнаружил, причем даже не зная, что надо искать?

Она на минуту задумалась.

– Может, оно не находится в доме. Может быть, это сам дом.

– Вполне возможно. Но когда придет пора, на поиски отправлюсь не я один, а мы с вами.

– Ох, нет. Ноги моей никогда в этом доме не будет.

– Нет, будет. Вы там выросли, знаете каждый угол и щелку. Глупо с моей стороны в одиночестве тыкаться из угла в угол, когда вы мне можете показать все, что нужно.

Алисия как‑то съежилась в пальтеце, крепче стиснула скрещенные руки.

Что же с тобой стряслось, гадал Джек. Что случилось в том доме, если ты на него даже не смотришь?

Впрочем, решил пока ее больше не дергать.

– В любом случае рановато говорить об обыске, – сказал он.