– Погоди, Спиро, а при чем тут бессмертие? Для того чтобы сделать один Черный Истребитель, технически необходим один труп. Причем не абы какой, а – высококлассного пилота.

– Тот, кто придумает, как их копировать, будет грести кредитки лопатой. Сможет купить кислородную планету и устроить на ней дачу. Но и это еще не то. Забудь про военную технику вообще. Представь, что умершего можно сохранить в предмете. В любом. На инфочип записать, к примеру. А потом восстановить в клоне. Его собственном или любом другом, оптимизированном по надобности, как ты это умеешь делать. Ты был просто богом. Я же буду творить богов! Каково?

– И ты предполагаешь, что твое направление будет прибыльнее моего?

– Несомненно! Если они столько платят за удовлетворение желаний, сколько они отвалят за бессмертие?

– Ты упускаешь из виду один момент. – Доктор Ванн деликатно промокнул губы салфеткой. – Клиенту придется пройти период, когда он будет технически мертв? Ты представляешь себе наследников, которые подтвердят подобный заказ? За что они будут платить? За право никогда не вступить в права?

Доктор Спиро победно ухмыльнулся:

– На то есть юристы. Душеприказчики, завещания... Прикинь, какое тут образуется правовое поле! Мы отменим все правила и поставим эту Галактику на уши. Никаких наследников! Бесконечное самосовершенствование личности. Ты только представь...

А у него голодные глаза, смекнул Брюс.

– Мне страшно, – сказал доктор Ванн. – Спиро, ты никогда не бывал на Пантократоре?

– А что там на Пантократоре?

– А они не признают клонирования, кроме как для выращивания новых органов. Я иногда думаю: может, не зря?

* * *

В этом ящике барашек, который тебе нужен.

Септ‑Экзюпери. «Маленький принц»

– Я думал вчера про то, что ты мне сказал. Правильно ли я понял, что, если мы найдем способ оставить тебя здесь, на некоторое время твоя проблема будет решена?

– Ну? – Брюс покосился на доктора Ванна с проблеском интереса. Он плохо спал эту ночь. – А что вы придумали?

– Если бы тебя заинтересовало, что мы тут делаем, может, администрация согласилась бы определить тебя в школу‑интернат с усиленной программой по генетическому программированию. Эту программу сам бы я и вел.

– Что, есть такой интернат?

– Э‑э‑э... вроде бы нету, но почему бы ему и не стать? В конце концов, мы же обязаны думать о будущем. Надо поговорить с директором. Если тебе подходит, я запишусь на прием. А?

Брюс был обескуражен. Вообще‑то всю ночь голову его занимали Назгулы. Две штуки здесь – это не случайно!

– Ну, – неуверенно сказал он, – давайте. Если только вы животных не мучаете, потому что если так, я не...

– Ты все равно узнаешь: у нас тут достаточно бракованных клонов, чтобы не испытывать новые технологии на животных. Их и вообще‑то на Шебе нет.

Два варианта лучше, чем ни одного! Главное, что это не те варианты, на которые рассчитывает Люссак. Он, вероятно, вообще не рассчитывает, что мы что‑нибудь придумаем. Отдал приказ и забыл. Очень удобный злодей нам попался.

А пока пошли работать. Сегодня был важный день: обработанную в соответствии с заказом «пробу», которую доктор Ванн в обиходе называл «закваской», поместили в чан с протеиновым раствором, из которого тело должно было сформироваться, как кристалл, сообразно с информацией, содержащейся в ДНК. Чан выглядел как продолговатая капсула, более всего похожая на походную криокамеру и на удивление небольшая. Стандартный, вне зависимости от размеров готового продукта.

– А он как будет, сначала младенцем, а потом – расти?

– Нет.