Сигнал слабенький, не знаешь, что ищешь, – поверху пройдешь. Норм ринулся разгребать снег с таким энтузиазмом, что стало ясно: ходьба его уже не согревала. Кирилл пристроился рядом, и вдвоем, зачерпывая снег руками, они довольно быстро расчистили небольшую и подозрительно ровную часть скалы. Кирилл стукнул по ней кулаком, и та отозвалась глубоким металлическим гулом. Кристаллы инея стали, кажется, частью структуры поверхности: плоть металлопласта покрылась сверкающей шкурой. На шарфах, прикрывающих лица мужчин, выросли роскошные инеевые бороды, Кирилл от работы взмок и чувствовал себя так, словно его затушили в собственном соку. Вместе с тем руки и ноги у него совершенно одеревенели.

– Оно?

– Оно, брат. Давай еще немного, тут должен быть кодовый замок...

– И?..

– Я знаю код, – объяснил Кирилл с терпением нянечки.

– А... Неплохая... как это?.. лежка?

Норм, когда исчезла необходимость изображать человека, стал говорить мало и почти никогда – по существу дела. Это выглядело вызывающе: мол, что вы хотите от боевого робота? Стратегии разрабатывайте сами, его дело двери вышибать. А может, дело тут было в Игрейне... Такой Норм, знающий свое место, Кирилла вполне устраивал.

– Ага, вот она.

Кодовый замок оказался архаичной на вид коробочкой с кнопками, весь – величиной с ладонь и испускал тот самый слабенький сигнал, на который отзывался «поводок». Не знать, так камень камнем, обросший ледяными кристаллами. Причем каждую кнопку пришлось нажимать с силой, предварительно сбрызнув аэрозолем: согревает, оттаивает и смазывает. Обожаю армейские разработки!

Дверь поднялась, уходя в толщу скалы, словно Сив хотела их съесть. Сравнительно низкая, но широкая и совершенно темная щель. Используя многофункциональный «поводок» как фонарик, Кирилл отыскал па стене рубильник и включил свет. Цепочка огней полого уходила вниз, а стены сплюснутого тоннеля покрывала все та же изморозная шкура, по окоему входа нависавшая роскошными фестонами. Очень давно никто здесь не выходил. И не выезжал.

Норм похлопал ладонью о ладонь: ага, и тебя достало! Видно, его биология тоже мерзнет. Хотя, насколько я знаю, диапазон допустимых температур у «оловянных солдатиков» не в пример шире нашего.

– Ну ладно, давай вниз.

– Что это за место?

– Ну... сначала это была горная выработка. А теперь – симпатичное место, чтобы играть в прятки.

– Ну, в прятки‑то тут можно на флайерах играть, – задумчиво сообщил робот, меряя взглядом высоту пещеры, куда неспешно влился коридор.

– Топкая мысль. Надо будет попробовать.

Рубильник, опущенный у входа, кроме света включил и обогрев. Теплый воздух откуда‑то снизу пошел в коридор сквозь вентиляционные ходы. Прикосновение его к лицу было как мысль о том, что тебя кто‑то, возможно, любит. Земля под ногами понижалась очень плавно, и Норм обратил на это внимание.

– Здесь еще использовали рельсовые вагонетки и колесные кары, поэтому проходимость была весьма важна. А сейчас выпотрошили матушку Сив подчистую, только скорлупа осталась. Там ниже есть жилые блоки. Тепло, светло, даже более или менее просторно. Может быть, мы даже еще что‑то сумеем сделать, а?

– А у вас тут найдется подпольная лаборатория, оснащенная, как надо, и с гением генетики в вакуумной упаковке? Если бы можно было что‑то сделать, я бы уже сделал. Ничто бы меня не остановило. Там надо... не кулаком.

С точки зрения Кирилла, это была расхожая фраза, какими мужчины оправдывают свое бессилие. С другой стороны... двенадцать лет назад он сбежал с ответственного поста, имея на руках намного менее драматическую ситуацию.