— Мы все переживаем.

— Именно.

Они молча стояли, Энджи гладила выгнутую конскую шею. Томас наблюдал за этими ласковыми рассеянными движениями и чувствовал, как внутри растет волнение.

— Прости, Энджи, — он не ожидал, что заговорит. — Той ночью в Сиднее ты рассказала мне о крахе своих юношеских мечтаний. Я знал, что ты ожидала от меня большего, чем я готов дать.

— Тебе не за что просить прощения.

— Не обманывай.

Ее рука остановилась, и конь негодующе заржал. Томас усмехнулся. Да уж, приятель, такова сила теплых женских рук и нежных глаз.

— Все прошло неплохо, — ответила она. — Даже очень неплохо. И вчера я готовилась к продолжению.

— Я заметил. Ужин, цветы, свечи. Платье. — Особенно платье и то, что под ним не было бюстгальтера. Как и сейчас. Когда Энджи поднимала руки, под тканью пижамы проступали темные круги сосков.

— Тебе понравилось платье?

Томас сглотнул.

— Да.

Улыбка пробежала по ее губам — невинная, почти детская улыбка. Убийственный контраст по сравнению с дикой страстью, которую Томас прочитал в ее глазах.

— Может, еще не слишком поздно? Ты обещал, что не уедешь до восьми.

Два часа. Последний раз. Его тело с готовностью откликнулось, воздух насытился парами возбуждения, мир за пределами конюшни отошел на второй план.

Раздалось покашливание, у ворот сарая появился работник.

— Доброе утро, босс, — поздоровался он. — Рановато для вас. Энджи?

Работник одобрительно присвистнул, но его внезапное появление вернуло Томаса в мир реальности.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Энджи нахмурилась.

— Хочешь оставить попытки, даже если прошлый раз оказался неудачным?

— Да. — Он проверил сбрую, и Энджи отступила в сторону.

— Потому что Мора не одобрила?

Томас вставил ногу в стремя и посмотрел девушке в глаза.

— Потому что Мора была права.

— А как же завещание и право наследования?

— Я пытался. Теперь очередь Алекса и Рэйфа.

— Алекс еще не женат, а Рэйф сказал, что он в поиске.

Томас вскочил в седло.

— Он передумал. Не хочет расстраивать Мо.

Новость заставила ее встрепенуться.

— Правда?

— Он собирается говорить с ней завтра вечером. — Мужчина поднял вверх руку, словно загораживаясь от дальнейших вопросов. — Не пытай меня, спроси у него сама.

— Спрошу, но не поверю, пока не увижу собственными глазами. Рэйф — отец? Невероятно!

— Он никогда не пасовал перед вызовами судьбы.

Его рассеянный взгляд помрачнел. Девушка подняла глаза.

— Так вот что между вами троими? Вызов? Игра в кто кого, да?

— Не для меня и не для Алекса. Но для Рэйфа… возможно. Лишь вызов может встряхнуть его. — Томас подобрал поводья. — Он улетает в Сидней сегодня.

— Думаешь, мне следует лететь с ним?

— Не мне решать.

— Если хочешь, я уеду, — просто сказала она. — Решение за тобой.

И что он может на это ответить? Уезжай, потому что я нервничаю в твоем присутствии? Уезжай прежде, чем я не смогу пройти мимо твоей двери следующей ночью?

— Оставайся, пока не узнаешь, беременна ли ты. Тогда и будем думать, что делать дальше.

— Вот мы и на месте, Чарли, — уговаривала Энджи старого коня. — Пожелай мне удачи.

Будучи конем почтенного возраста, Чарли не желал ничего, кроме отдыха в тени.