Они повернули на дорогу, ведущую к поместью.

— Подумай над моим предложением, — попросила она, откинувшись на сиденье. — И вечером дай мне знать.

В сухой сезон Томас много разъезжал. Скотоводческая империя Карлайлов росла, крепла, строила новые скотные дворы и фермы по всей северной Австралии. Он компенсировал любимой работой тоску по дому.

В этот раз он отсутствовал три дня и три ночи. Но когда его самолет опустился на посадочную полосу в Камеруке, Томас почувствовал, как сильно соскучился по родным пенатам.

На полосе выстроились самолеты, принадлежащие компании, — прибыл эскорт Алекса. Рэйф находился в Америке по делам бизнеса — хотя Томас подозревал, что тут замешана женщина. Рэйф, в отличие от него самого, нередко смешивал бизнес с удовольствием.

Не вечеринка будоражила его сознание, а Энджи. Слишком усталый, чтобы возражать, он принял идею о празднике, как принимают лекарство.

Да и в самом деле, что он мог противопоставить аргументам Энджи? Это его дом, но торжество организовали для Алекса, Сюзанны и Моры.

Было бы легко в последнюю минуту сослаться на усталость и избежать любопытных и сочувствующих взглядов и неловких пауз, связанных с упоминанием имени Брук. Как он ненавидел свою неловкость и скованность друзей в этом вопросе! Легче вообще не встречаться.

Он осмотрел частные самолеты. Прилетели давние друзья и соседи, и ему придется напустить на себя цивилизованный вид и провести в их компании по крайней мере пару часов.

Томас выпрыгнул из кабины, сел в пикап. Кровь ударила в голову, мысли мешались, а двигатель работал на всю мощь, выжимая предельную скорость. Если Энджи будет ждать его в саду в своем убийственном платье и с соблазнительной улыбкой на устах, он совершит какую-нибудь глупость.

Дом был полон гостей, при его появлении разразившихся сердечными приветствиями. Твердое рукопожатие Алекса напомнило ему о необходимости держаться хладнокровно. А присутствие Энджи… заставляло сердце стучать быстрее.

К тому же Томас вдруг вспомнил, что сегодня, завтра, максимум послезавтра они узнают, беременна она или нет.

В доме и на лужайке царила приятная атмосфера. Томас общался с гостями, каждый из которых считал своим долгом найти его и сказать пару слов. Большинство из них хотели поблагодарить его за приглашение — словно это он их пригласил — и поздравить с удачной организации такого чудесного праздника.

Энджи оказалась замечательной хозяйкой.

Джинджер Ханраханс расхваливала ее чудесный маринад для барбекю. Ди Ламберт изливала свое восхищение по поводу разноцветных фонариков и просила одолжить их на сорокалетие мужа.

— Удивительно, — бормотал мистер Ламберт. — Удивительно, что никто из Карлайлов не положил глаз на Энджи. Вы все слепые?

Нет, Томас не был слепым. Он заметил, что на Энджи было то же платье… Правда, на сей раз она надела под него бюстгальтер — крошечную вещичку цвета слоновой кости, которую он однажды видел на ее кровати. Она наклонилась над столом, и из-под платья выглянула тонкая атласная лямка.

В груди у Томаса сладко заныло. Он сходил с ума и не мог оторвать от девушки взгляда.

— Сногсшибательное платье, — заметил Алекс.

Томас нахмурился. Ему нужно прекратить так откровенно пялиться на Энджи.

— Нравится вечеринка? — спросил он у брата.

— Терпимо.

Томас удивленно приподнял бровь.

— Мы согласились приехать только из-за Моры, — объяснил Алекс.

Томас промолчал. Он окинул взглядом гостей, но невесты Алекса не увидел.

— А где Сюзанна?

— Пошла наверх.

— Уже?

— Голова разболелась.

Головная боль объясняла ее бледность и напряженность.