— Я отведу тебя домой, Сирис, — сказал Мэтью, легко обнимая ее за плечи. — Если, конечно, ты можешь мне доверять после вчерашнего.

Сирис подумала, что никогда еще слова не отличались такой двусмысленностью.

Глава 23

Ей рассказал Идрис. Он ворвался как стрела на подворье, где она стояла с Уолдо Парри, обсуждая будущие его обязанности. Идрис рассказал им обоим.

— За мисс Вильямс пришли, — сообщил он задыхаясь. — Связали руки за спиной и поволокли в Тегфан.

Не прошло и пяти минут — за это время Марджед сбегала в дом, сняла фартук и схватила шаль, — как она выскочила за ворота и зашагала вниз по холму. Проходя мимо мальчика, она даже не услышала, как он пытается убедить отца, что все будет хорошо, что граф Уиверн не сделает с мисс Вильямс ничего ужасного.

Сирис все-таки узнали. Глупая женщина. Выбежала на открытую дорогу, даже не пытаясь замаскироваться. Те двое, что стреляли в нее и Аледа, должно быть, разглядели ее и признали. Смотритель заставы, если он был одним из двух, когда-то жил в Глиндери. Сирис узнали и решили, что она была в толпе, разрушившей заставу. А теперь она арестована.

Но что она там делала посреди дороги? Утром Марджед так и не сумела найти минутку, чтобы сбегать к Вильямсам. В глубине души она надеялась, что Сирис поднимется к ней в Тайгуин.

Марджед все убыстряла шаг и к тому времени, как достигла подножия холма и свернула на дорогу, ведущую в Глиндери и в парк Тегфана, почти бежала. Именно Сирис поймали и силком отвели в Тегфан со связанными руками. Какая ирония судьбы. Сирис, которая была ярой противницей мятежей Ребекки, так что даже порвала все отношения с Аледом и почти порвала дружбу с Марджед.

Сирис схватили.

Марджед стало не по себе оттого, что она была так счастлива этим утром. Он любит ее. Ребекка любит ее. Прежде чем он привел ее домой, они три раза занимались любовью в хижине на вересковой пустоши. Она почувствовала разочарование, что он вновь надел полную маскировку, прежде чем покинуть убежище, но все поняла. Ради ее безопасности, а также ради собственного спокойствия ему было важно сохранять свое имя в тайне. Поэтому она решила не расстраиваться. Она была очень счастлива. Он любит ее.

А теперь это. Пока она утром бродила по ферме, рассеянная, с мечтательным взглядом, пока беседовала с Уолдо Парри, почти не обращая внимания на то, что говорилось, к Сирис тем временем подкрадывалась опасность.

Что они с ней сделают? Что он с ней сделает? Марджед невольно вспомнила о кошмаре двухлетней давности, когда поймали Юрвина: суд, приговор — признать виновным; осознание того, что его увезли, что он находится в тюрьме, что он… Она встряхнула головой и поспешила дальше.

На середине подъездной аллеи Тегфана ей пришлось посторониться, чтобы пропустить карету. Внутри она заметила сэра Гектора Уэбба из Пантнеуидда. С ним были еще двое, но кто они или хотя бы какого пола, разглядеть было невозможно. А вдруг это Сирис увозили в тюрьму? Марджед совсем задохнулась, ноги стали ватные, но кое-как она перешла на бег.

Она громко постучала в парадную дверь, даже не подумав воспользоваться входом для прислуги. И обратилась к лакею, открывшему дверь, и дворецкому, оказавшемуся в холле, с такой яростной решительностью, хоть он и смотрел на нее как на червя, что ей позволили войти. Дворецкий отправился узнать, дома ли его сиятельство.

Оказалось, что его сиятельство в библиотеке и немедленно примет миссис Эванс. Дворецкому удалось состроить бесстрастную и одновременно презрительную мину. Марджед не обращала на него внимания. Переступив порог библиотеки, она окинула ее быстрым взглядом, отметив две стены, заставленные шкафами с книгами, высокий сводчатый потолок, большой стол, заваленный бумагами, толстый ковер на полу.