Под угрожающим взглядом темных глаз Алена Дженна быстро нашлась с ответом:

— Благодарю вас, мадам. Боюсь, я говорю по-французски еще хуже, и потом, я не собиралась задерживаться здесь надолго, но…

Дженна не знала, что сказать. Взгляд женщины смущал ее. В разговор вмешался Ален:

— Мою мать зовут Маргаритой. Уверен, она не будет против, если вы будете звать ее по имени — точно так же, как я.

Со свойственной ему язвительностью Ален воспользовался возможностью, чтобы вновь напомнить о своей просьбе, и Дженна почувствовала себя кроликом, попавшимся в силки.

— Я… если мадам…

— Если вы предпочитаете официальный тон, мы, конечно, пойдем вам навстречу, — вкрадчиво прервал Ален. — Естественно, фамилия моей матери — Брайант, как и ваша.

Дженна вспыхнула, а Маргарита взглянула на своего сына как на помешанного.

— Ален!

— Вот и хорошо, что все проблемы сразу разрешились, — холодно заключил Ален.

— Прошу простить меня, Дженна. По-видимому, нам обеим понадобится несколько минут, чтобы прийти в себя. Я… я проверю свой багаж. Должно быть, Жюль не…

Дженна не могла не заметить, что на глазах Маргариты выступили слезы. Оставшись вдвоем с Аленом, Дженна повернулась к нему с блестящими от гнева глазами.

— Вы бесчувственная свинья! — сгоряча выпалила она.

Одарив Дженну насмешливым взглядом, он шагнул вперед.

— А вы, мадемуазель Брайант? Вы просто пригвоздили к месту мою мать, вы перепугали ее до смерти. Я говорил вам — она считает свою жизнь конченой. Но мне бы не хотелось видеть, как она и впрямь кончится здесь, в этой комнате, от вашего пропитанного ненавистью взгляда!

— Ничего подобного! Она просто застала меня врасплох. Она… оказалась совсем не такой, как я думала.

Похоже, это признание слегка смягчило его.

— Кого же вы ожидали увидеть? Сирену?

— Моя мать была так красива, однако…

— Однако ваш отец предпочел ей Маргариту. Так я и знал, что ваша мать тоже была сногсшибательной блондинкой.

— Тогда почему?..

— Почему, мадемуазель? Отличный вопрос! Внешность еще не самое главное, гораздо важнее характер. Вы поразительно красивы, но красота еще не делает вас привлекательной.

— Я не желаю казаться привлекательной типам вроде вас, — выпалила Дженна, вынужденная защищаться.

— Может быть. А кому вы желаете казаться привлекательной, мадемуазель? Даже тип, за которого вы собираетесь выйти замуж, не питает к вам пылкой любви — вы сами в этом признались.

— Вы — отвратительный человек! — отрезала Дженна, отвернувшись от холодных, ироничных глаз собеседника.

— Не по своей вине. Ваша резкость повредила всем нам. — Ален повернул Дженну к себе и провел ладонью по ее щеке. — Вы, по молодости, не умеете скрывать своих чувств и, как я уже говорил, судите людей без достаточных на то оснований.

Внезапно отпустив ее, Ален нетерпеливо отвернулся и позвонил.

— Жюль проводит вас в вашу комнату. Если моей матери понадобилось прийти в себя, наверное, и вам это не помешает. Но предупреждаю вас, — сурово добавил он, погрозив длинным смуглым пальцем, — если вы и впредь будете расстраивать ее, я не постесняюсь наказать вас, хотя и знаю, как это больно. А теперь идите, умойтесь, приведите себя в порядок, — с раздражением закончил он, когда в комнате появился Жюль.

Дженна не выбежала из комнаты — физически она была не в состоянии сделать это, — но испытывала ощущение побега, а ступеньки казались ей несносно долгими, чуть ли не бесконечными.