Дженна промолчала. Перед ней вставало лицо человека, который устало, но неохотно отпускал ее — втайне она всегда подозревала, что Расселл сделал это ради ее блага.

— А я даже не приехала повидаться с ним перед смертью, — всхлипнула она.

— Вы попали в аварию, — напомнил Ален.

— Я и до аварии не хотела ехать. — Дженну переполняло отчаяние, и вместе с тем в ее голове теснились вопросы и догадки. Угрызения совести тоже мучили ее. — Он умер, зная, что я не приеду… — прошептала она.

— Нет, он ничего не знал, — возразил Ален, снова утешающе обнимая Дженну. — Я подумал, что маленькая ложь будет во благо. Когда вы не позвонили в ответ на мое письмо, я объяснил Расселлу, что вы за границей. Я сказал, что письмо перешлют вам и вы непременно приедете.

— Он так и не дождался, — горестно напомнила Дженна.

— Я знал, что он не дождется, — признался Ален. — Но Расселл ни о чем не подозревал. Его смерть была легкой, Дженна, его окружали те, кто его любил. Он надеялся, что вы скоро приедете. Но все получилось иначе, и это даже к лучшему. Тогда бы вы ничего не поняли и могли попасть в неловкое положение.

Дженна только кивнула. Слезы все еще застилали ее глаза. Отец прожил жизнь не напрасно, у него был большой талант, и он имел много друзей. Ален положил ее голову к себе на плечо, и оба засмотрелись на портрет.

— Милая девочка на велосипеде, — тихо произнес Ален. — Сегодня утром я снова видел, как она гоняет по полю вокруг дома. Но на этот раз она выглядела счастливой. — Он повернулся и посмотрел Дженне в глаза. — Вы были счастливы, Дженна?

— Пожалуй, да — некоторое время.

Ален еще долго смотрел в ее запрокинутое лицо, затем резко встал и направился к двери.

— Вернемся в дом. Должно быть, пора обедать.

— Но я еще почти ничего не знаю…

— Потом, — упрямо прервал Ален. — Пожалуй, мы и так пробыли здесь слишком долго.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

У Дженны возникло странное чувство, что Ален чем-то обижен, но она никак не могла понять чем. Когда он открыл перед ней дверь, Дженна вышла на сумрачную лестницу в амбаре, мысленно оставаясь в светлой, просторной комнате. На верхней ступеньке она вдруг оступилась и пошатнулась.

— Ален!

Звать его было вовсе незачем — Ален подхватил Дженну прежде, чем его имя успело слететь с ее губ.

— Вам плохо? — Атен обнял Дженну, и она слегка покраснела, чувствуя, что оказалась в нелепом положении.

— Нет, совсем нет. Вероятно, просто после светлой комнаты здесь слишком темно.

— Тогда я пойду вперед. — Голос Алена звучал раздраженно, и Дженна прикусила губу, беспокойно глядя на него.

— Я, кажется, чем-то обидела вас, — начала она, — но я вовсе не хотела. Представляю себе, сколько хлопот я вам доставила, и если бы я…

Апен обернулся, застыв на ступеньке. Даже в полумраке его глаза казались блестящими и пронизывающими.

— Пустяки. Вы все время нарывались на драку и в конце концов насквозь вымочили мне рубашку, но я не в обиде.

Дженна не осмелилась поднять глаза и уставилась на широкую грудь Алена, на влажное пятно на белой рубашке.