Уже к середине следующего дня его отправили по инстанции. Старший лейтенант НКВД Николай Дерябин получил приказ конвоировать преступника, лично доставить по назначению, передать бумаги и не задерживаться, на передовой, как видно, работы для особиста тоже хватает. Похоже, случаи разложения среди личного состава будут и в дальнейшем иметь место.

Их разместили в кузове полуторки. Руки Дроботу решили не связывать, отобрали только ремень, велели взять документы и личные вещи. Предварительно Дерябин лично обыскал его «сидор», и распоряжение о личных вещах вселило в Романа некую слабую надежду: может, не сразу к стенке. Вдруг обойдется штрафным батальоном, а там уж он, научившийся выживать в городских дворах киевский парнишка, постарается поймать шальную пулю – это считалось искуплением вины.

Арестованный и его конвоир ехали в кузове вместе с бойцами, два взвода мотострелков поступали в чье-то распоряжение по чьему-то приказу, в детали Дробот не вникал.

Через час после того, как две полуторки покинули расположение батальона и, уверенно меся грязь размытой дороги на средней скорости, двигались в указанном направлении, их атаковал немецкий истребитель.

Внезапно появившись из-за верхушек деревьев, он тут же увидел цель, спикировал, плюясь огнем, – и головную машину занесло в кювет: пули прошили лобовое стекло, поразив водителя и сидящего рядом с ним в кабине лейтенанта. Второй автомобиль, в кузове которого среди прочих тряслись Дробот с Дерябиным, вильнул вправо, уходя из-под огня, и шоферу чудом удалось это сделать. Пока «фокке-вульф» заходил на новый смертельный вираж, полуторка прибавила скорости и помчалась по пересеченной местности под прикрытие леса, поставив перед истребителем сложную, практически невыполнимую задачу – охотиться сразу за двумя мишенями. Потому их машина выиграла время, пока «фоккер» снова зашел над головной машиной и методично добил разбегающихся во все стороны солдат.

Однако самолет в небе все равно двигался быстрее автомобиля на земле: уже с третьего захода истребитель снова догнал полуторку. Именно в тот момент Роман сделал то, чего от себя никогда не ожидал и что подсказывал ему неистребимый инстинкт самосохранения. Приподнявшись со дна кузова, куда упал вместе с остальными, как только «фоккер» атаковал, он ухватился за борт, перемахнул через него, выбрасывая тело в грязь. Падая, пришел на плечо, сгруппировавшись за секунды и спасая голову. Влажная почва смягчила удар, сержант перекатился, вскочил на четвереньки, затем – на ноги и побежал, не разбирая дороги, подальше от опасного места, но тоже стремясь добраться до лесной опушки.

Сквозь стрекотание пулемета и рев мотора Дробот услышал позади себя:

– Стой! Стоять, сволочь! – И уж совсем лишнее в создавшемся положении: – Стрелять буду!

Оглянувшись на бегу, Роман увидел Дерябина. Старший лейтенант сделал то же самое, увидев, как пытается убежать его подопечный, не отдавая себе тогда отчета: последовав примеру беглеца, он тем самым спас свою собственную жизнь. В следующее мгновение истребитель завис над машиной, поливая свинцом всех, кто лежал в кузове.

Рвануло – пули прошили бензобак.

Все-таки это дало небольшую фору арестованному и его конвоиру. Пользуясь моментом, Роман из последних сил рванул под защиту леса. Дерябин припустил за ним, и когда оба оказались за деревьями, «фоккер» уже довершил расправу и скрылся из виду так же быстро, как и появился.

– Сбежать хотел, сука? – гаркнул особист, еще не до конца отдышавшись.

– Куда? – спросил Дробот и, не обращая внимания на пистолет в руке Дерябина, прислонился к стволу сосны спиной, затем медленно опустился на землю и так, сидя, взглянул на старшего лейтенанта снизу вверх, повторив: – Куда? И от кого?

– Я тебя на месте шлепну. Без приговора, – пригрозил Дерябин.