— Это тоже произошло, — продолжила она. — Высшие разделили мир на сегменты барьером, который невозможно пересечь. Они оставили лишь червоточины для перехода, но они, к сожалению, все ведут в Соргард. Теперь этот мир свалка и место для всех тех, кого изгнали из собственных миров. Но жрицы оставили нам надежду, пророчество оканчивалось тем, что тёмные времена для кинцемори закончатся, когда однажды из ниоткуда появится человек.Непомнящий себя бессмертный, не знающий преград и владеющий временем. Это ты. — Диола торжественно окончила рассказ и выжидательно взглянула на меня.— Да ну, — отмахнулся я. — Не похоже на меня, чушь какая-то. Никакой я не бессмертный, да и понятие не имею, о каком времени ты говоришь.Но тут я резко замолк – а ведь мне отрубили голову и я оказался жив, вернувшись на несколько часов назад до своей кончины…— Я же говорил! Это не он! — воскликнул один из рогатых, имевший самые ветвистые рога, и возмущенно удалился в другой конец клетки.— Но всё же, — с любопытством спросил кто-то из толпы. — Ты ведь сможешь выпустить нас?

                                  ***

Кинцемори благодаря своей физиологии спали стоя, и это было нам только на руку. За их спинами можно спрятаться от охраны, прогуливавшейся между рядами клеток приблизительно каждые пятнадцать минут. Этого времени должно хватить на то, чтоб пробить дыру. Я уже высмотрел самое слабое место. Здесь отходил металлический прут и если его убрать, можно размотать проволоку. Мы всё обсудили в перерывах между обходами, самым толковым из них оказался Гелай, , тот у которого самые ветвистые рога и упрямый характер. Но смекалки ему не занимать, поэтому практически весь побег был спланирован нами двумя.— Готовься, — шепотом предупредил меня Гелай.Мы замерли, напряжение витало в воздухе, я, наверное, даже не дышал, пока охранника шаркая ногами, проходил мимо. Спрятав руки под задницей, закрыв глаза, я изображал богатырский сонСпустя минуту, когда шаги стихли, двое мужчин-кинцемори приподняли меня под руки, боль тут же отозвалась неистовым жжением. Я едва подавил рвущийся наружу крик.Мне помогли дойти до клетки, и я, придерживаясь за плечо одного из кинцемори, стараясь не шуметь, стал расшатывать прут. Он легко поддался. Аккуратно вытащив его, я, неуклюже хватаясь за руку поддерживающего меня, уложил металлический прут впритык клетки, чтобы ненароком в темноте никто из кинцемори не дотронулся до него.Дальше оставалась проволока. Её убрать тихо, да ещё и одной рукой, выходило едва ли. Она всё время предательски скрежетала и позвякивала. Но, наконец, и с ней было покончено. Ещё оставалось несколько деревянных палок, вкопанных в землю, которые я вырыл руками уже лежа на животе. Это заняло больше времени, чем я ожидал. Вдалеке снова послышались шаркающие шаги охранника. Кинцемори тут же выпрямились и замерли. Я как можно дальше откатился от клетки и притворился спящим. Сердце бешено колотилось в груди, норовя вот-вот выпрыгнуть. Только бы он не заметил проход.

Он прошёл, как и проходил уже много раз, с обратной стороны и ничего не заметил. Как только его шаги снова стихли, я облегченно выдохнул и снова принялся откапывать деревянные столбы. Дрожащими руками я отложил последнюю, довольно тяжёлую палку, едва не стукнув себя по лбу. Стоящий сзади Гелай, испуганно отшатнулся, палка, громко стукнувшись о землю, упала. Но было уже всё равно, проход открыт.— Ноэ не сможет идти, нам придётся его нести, — шепнул Гелай кому-то позади.Двое кинцемори снова подхватили меня под руки, и мы вышли на свободу, а за нами следом и остальные.

— Нужно открыть как можно больше клеток, пока сорги не спохватились. Постарайся быстрее, — шепнул мне Гелай то, что уже говорил, наверное, раз сто.