— Ну?! — от нетерпения я едва не схватил его и не затряс за грудки. — Ну, говори же!

— Она не отвечает! — обречённо воскликнул он.

— Так, давай без истерик и по порядку. Для начала — ты уверен, что обладаешь этой своей телепатией?

— Уверен. Все вампиры обладают телепатией и эмпатией.

— Ладно, — кивнул я, — а что именно ты ей говорил? Дословно, пожалуйста.

— Ну, говорил: Лиада, матерь наша, взываю к тебе, услышь. Явись нам.

Я недоверчиво посмотрел на него, засомневавшись в его адекватности.

— Ты серьезно? Ты дух Наполеона вызываешь? Если бы ты так меня завал, фиг бы я к тебе вышел, — скривился я. — Попробуй заинтересовать. Расскажи, обо мне, скажи, что у меня есть разговор. Скажи, что я странный, через барьер хожу, особенный, да что угодно скажи, но заставь её выйти.

— Хорошо, попробую, — нервно мотнул головой Ростик и зачем-то взлохматил свою и без того пышную шевелюру.

 Он снова закрыл глаза, напряженно скривился и возвёл руки к небу так, словно намерился пробудить стихию и обрушить на наши головы ливень. А когда он ещё и трястись начал, мне едва удалось сдержать рвущийся наружу хохот.

Затем он снова обессиленно опустил руки и с ожиданием уставился на барьер. Я тоже повернулся и стал ждать. Время тянулось медленно, мы стояли молча и глазели на белый туман как два идиота.

— Ну что, ответила она тебе, — решил спросить я.

— Нет, но мне показалось, что она слушала, — многозначительно кивнув, ответил Ростик.

Мы так простояли часа пол, наверное, но совершенно ничего не происходило. Я укоризненно поглядывал на Ростислава, постепенно начиная закипать, а тот, избегая моего взгляда, продолжал пялиться на барьер.

— Не получилось, — наконец сказал Ростик.

Он весь как-то сник, сгорбился и с потерянным видом побрел к мосту. Даже жаль его стало.

— Ладно, телепат, не расстраивайся. Завтра придём. Она же завтра явится покормить вас, да?

Ростислав расстроенно кивнул, и мы только повернули назад, как позади что-то вспыхнуло, словно прожектор включили. Мы резко обернулись.

Яркий свет больно ударил в глаза, мне даже на миг показалось, что я ослеп. Но вскоре глаза привыкли, и свет показался не таким уж ослепительным. Я смог различить смутные очертания женского тела, а затем она сделала шаг и я увидел. Да, именно так себе богинь и представлял.

Белокурые волосы до пят, смазливое лицо, большие голубые глаза, пухлый рот; статная, высокая, крепкая, аппетитные формы обтянутые струящимся белоснежным платьем; золотом сияют браслеты, массивное треугольно колье, пояс с витиеватым узором вокруг талии. Одним словом — богиня. Я ошеломленно таращился на эту сияющую нимфу, Ростислав тем временем упал на колени и принялся отбивать лбом о землю поклоны.Сама Лиада удивлённо смотрела на меня: изучающе, где-то даже растерянно.— Встань, Ростислав, — прозвучал ласково, но в то же время повелительно ее голос.Ростик тут же подскочил и с обожанием уставился на нее. И такое дурацкое лицо у него было в этот момент, с разинутым ртом, взгляд полный благоговейного трепета, ему для полной картины не хватало разве что высунуть язык и завилять хвостом.— А теперь уйди, оставь нас наедине, — приказала она.Ростислав растерянно смотрел то на меня, то на неё, а затем разочарованно поджав губы, зашагал прочь.Я продолжал разглядывать богиню, она провожала взглядом вампира, и когда тот ушел достаточно далеко, она обратила свой взор на меня. В уголках глаз появились смешинки, ярко-красные губы тронула лёгкая улыбка. Я растерялся. Нужно было что-то говорить, но я не мог вымолвить ни слова.