Внутри сидели оба взводника — снова поразился, насколько у них хмурые морды. По типажу и манере поведения они чем-то напоминали взятых в плен боевиков, когда я в Сирии был. Оба молодые, а впечатление создавали крайне неприятное. При моем появлении, оба уставились на меня с таким видом, будто я клоун и должен выкинуть какой-нибудь номер.

Я вошел, закрыл за собой дверь.

Обратил внимание, что в канцелярии сделали небольшую перестановку. На том месте, где стоял рабочий стол капитана Гнездова, теперь была мусорка. Символично, что тут добавить.

— Ну что, Савельев, как служба? — поинтересовался Паршин. — Жалобы есть?

— Никак нет, товарищ старший лейтенант.

От моего взгляда не укрылось, что взводники обменялись непонятными мне жестами.

— Да? Ну, может какие-то вопросы или пожелания есть?

— Никак нет, — ответил я, но тут же поймал себя на мысли, что поторопился с этим. — Хотя нет, один момент все-таки имеется.

— Говори.

— Мы будем нести службу на станции?

— Нести службу? — старлей удивленно поднял бровь. — А чем вам тут не нравится?

— Все нравится. Род деятельности не тот. Нас не для того готовили.

Повисла пауза. Ответил я хорошо.

Командир отвлекся от своего занятия, ухмыльнулся.

— Савельев, я не отпущу вас в наряд на такой ответственный объект, пока не буду уверен, что вы справитесь с обязанностями. — Паршин посмотрел на меня хитрым взглядом, постучал пальцами по столу. Знал же гад, что наша квалификация куда выше, чем у его ленивых недоучек, к тому же практически предоставленных самим себе. Кстати, таковых насчитывалось аж сто двадцать три человека.

— Ну и что от нас требуется, чтобы попасть на Чернобыльскую АЭС?

— А зачем оно вам? Чего вас туда так тянет? — прищурился лейтенант.

— До меня доходила информация, что у вас товарищ Савельев, какой-то повышенный интерес к атомной станции, — продолжил командир. — С чем это связано?

Вот черт, он что, тоже уже знает? Получается, я действительно попал в чье-то поле зрения… Насчет меня тоже есть какие-то инструкции… Это не просто так, нужно быть крайне осторожным, пока не пойму, кого это я так заинтересовал и по какой причине.

— Савельев? Ты меня слышишь?

— Так точно, слышу. Все просто. Мой отец работает на атомной станции. Я опасаюсь, как бы чего там не случилось, — ответил я.

Командир противно рассмеялся.

— Диверсия? — насмешливо спросил кто-то из лейтенантов.

— Может быть, — сдержанно ответил я.

— Там ничего не случится! — спокойно, но твердо произнес Паршин. — Мое подразделение этого не допустит! Нет на станции никаких диверсантов и не будет!

Мне стало смешно, но я сдержался. Подразделение «вэвэшников» ленивые и совершенно никак не мотивированные бойцы, жаждущие только одного — чтобы дембель пришел поскорее. Я уверен, что большая часть из них даже не представляет, какая ответственность на них лежит и что именно они пытаются охранять. Просто просиживают пятые точки, не замечания ничего вокруг. Зато пафоса и самомнения…

— Я слышал это много раз, — так же спокойно возразил я. — Однако, даже мы вдвоем с Горчаковым, смогли не только проникнуть на ЧАЭС, но и условно взорвать блочный щит управления. И нас никто не остановил. Что помешает так же взорвать реактор?

— Товарищ младший сержант… — Паршин встал из-за стола и подошел ко мне. — Вы что, пытаетесь научить меня работать? За этим следит комитет госбезопасности, военная контрразведка, милиция, в конце концов.