Старик продолжал смотреть мне в глаза так, словно он не человек вовсе, а биометрический сканер, прожигающий насквозь. Как бы скрывать мне теперь было особо нечего, поэтому внутренне я был спокоен.

— Хорошо же ты головой ударился, — медленно произнес он, положив ружье на стол. — Хоть и не понимаю, как такое может быть, но почему-то я тебе верю. Странный случай. Выходит, ты как бы и ни при чем?!

— Технически — да.

— Угу… Вот только медведю все равно, помнишь ты свои проступки или нет. Он по запаху вычислил и теперь будет мстить. Тебя не тронет, а вот все окружающие тебя люди для него — дело принципа. Единственный способ его остановить — ликвидировать. Без вариантов. Но в сложившихся условиях, это будет непросто. Отстрел медведей запрещен охотхозяйством.

Вновь воцарилась тишина.

Егерь продумывал варианты. Затем он поднялся из-за стола, сунул в рот сухарь. Захрустел.

А я спешно соображал, правильно ли сделал, что рассказал ему тот несусветный бред?! О таких вещах кому попало не говорят. Кто знает, вдруг дед сейчас реально слетит с катушек, возьмет ружье да и разрядит, посчитав, что в меня бесы вселились?

Но к счастью, ничего подобного не произошло.

— Есть у меня мысль, кто может просветить по этому вопросу, — наблюдая за мимикой егеря, произнес я. — Тот слабоумный детина, Вязовскин. Его реакция была странной. Дураку ясно, он меня знает.

Эти мысли не покидали меня весь день.

— Конечно знает, вы же в одной группе браноньерничали. Так… Женька, вот что. Утром сходим к Алексею! — подумав, кивнул головой Иванович. Затем снова взялся за бутылку.

Налил полстакана. Опять выпил залпом. Крякнул.

Кажется, его пробрало. Глаза начали косить, дикция слегка нарушилась.

— Надо же как получается… — пробормотал он, глядя на меня задумчивым взглядом, затем рассмеялся. — Ну и какая эта чужая жизнь?

— Как будто бы из будущего, — неуверенно произнес я, тщательно наблюдая за реакцией. — Не спокойная.

Видно было, что старику страсть как хочется поговорить на эту тему. Честно говоря, я даже поразился, насколько легко он воспринял мои слова. Поверил или нет, тут я не готов ответить. Возможно, самогон ударил по мозгам и он отнесся к моим признаниям иронически.

— Расскажи что-нибудь. Как там в будущем, спокойно?

— Ну, — подумав, неохотно начал я. — Сложно сказать. Помню, что после войны с Гитлеровской Германией будет еще несколько войн, пусть и не таких громких. Сначала война в Афганистане, потом две Чеченских кампании. Военный конфликт в Северной Осетии. В мире вообще очень нестабильная обстановка. Постоянно Америка одеяло на себя тянет.

— А-а… Америка! Мы на них еще атомную бомбу не скинули? — цыкнул егерь, явно увлекшись моим рассказом.

— К сожалению нет. И кажется, Советский Союз развалился.

— Чего? Как развалился? — едва не подавился Матвей Иванович, выпучив глаза. — Когда?

— В тысяча девятьсот девяносто первом.

— Хех, ну я до этого не доживу, — протянул он, с досадой махнув рукой. — Хм… А что же теперь на месте Союза? — недоверчиво поинтересовался тот.

— Совсем другая страна — Российская Федерация. Те же люди, те же города, только все иначе… Откололись Украина, Грузия, Белоруссия, Литва, Латвия, Эстония и другие. Кстати, с Украиной у нас сейчас война идет.

— Война? Как вы так допустили? — возмутился старик.