— Завтра! — воскликнул Джайлз. — Я думал, что корабль отплывает в четверг.

— Так и есть. Но завтра вечером мы должны ехать в Ливерпуль. Там и сядем на корабль.

— А вы не можете сесть на него в Лондоне?

— Нет, милый. Он не зайдет в Лондон. Это слишком сложно.

— Не понимаю почему. Он мог бы подняться вверх по реке. И я посмотрел бы, как вы садитесь на корабль.

— Мой милый! — Селия рассмеялась и крепко обняла сына. — Мысль прекрасная. Но, боюсь, не получится. Он слишком большой. — Они сидели в детской. Селия подвела мальчика к окну и указала на мост Альберта. — Под ним не пройдет даже часть корабля. А если бы он и прошел, мы бы опоздали в Нью-Йорк.

— Понятно.

Джайлз был очень расстроен. Оливер взял его на руки и крепко обнял.

— Мы ведь ненадолго уезжаем, Джайлз. Обещаю. Всего на несколько недель. Вернемся ко дню рождения близнецов.

— А мне дела нет до их дня рождения, — заявил Джайлз. Голос его звучал глухо и отчужденно.

— Милый! Ну разве можно так говорить старшему брату?

Джайлз молчал.

— Как бы то ни было, — сказала Селия, — мы должны с вами попрощаться сегодня вечером, перед сном. Со всеми. Когда ты проснешься, нас уже не будет. И тогда ты можешь отмечать дни до нашего возвращения. И присматривай за девочками, потому что ты старший.

— Я не хочу за ними присматривать. У них есть Нэнни и Летти. А вот за Барти я не прочь присмотреть, — добавил Джайлз. — Мне она нравится.

— Отлично, — быстро проговорила Селия, — а где Барти?

— Все еще в постели, леди Селия. Она плохо спала… Немного простудилась, — сказала Нэнни.

— Боже! — воскликнула Селия. — Неужели еще одна?

— О нет, леди Селия, с ней совсем другое. У нее просто небольшой насморк, вот и все.

— Слава богу. А времени-то уже сколько? Нужно идти. На сегодня еще уйма дел.

Когда Селия и Оливер ушли, Летти взглянула на Нэнни.

— Хотела бы я посмотреть, как она откажется от путешествия ради Барти, — сказала она. — Со всеми этими разговорами о том, что она часть семьи.

— Маргарет, — спросила Селия, — с тобой все в порядке? Ты выглядишь ужасно!

ММ сидела, сгорбившись, за своим столом, она казалась меньше и тоньше обычного, а когда глянула на Селию, та увидела огромные, будто нарисованные на побелевшем лице глаза. Они были какие-то больные — покрасневшие и опухшие; рот ее тоже выглядел странно — бесформенный, как клякса, и какой-то набрякший.

ММ сидела, тупо уставившись на Селию, словно не вполне понимала, кто это перед ней. Затем заговорила, медленно произнося слова:

— Да, со мной все хорошо. Так, легкая простуда. Все рано или поздно простужаются.

— Так нужно было остаться дома, нужно…

— Я в полном порядке.

— Что-то не похоже. Совсем не похоже, тебе хорошо бы домой в постель.

— Селия, — сказала ММ, и голос ее прозвучал очень жестко, почти грозно. — Селия, я сама в состоянии решать, в порядке я или нет.