Смелый мужик и полезный. За короткое время сумел развернуть неплохую разведывательную сеть, и пока все полученные от него разведданные так или иначе подтвердились.

— Сёгунату не так давно удалось существенно усилить своё влияние. Во-первых, они выразили готовность признать всех наследников погибших членов сёгуната полноценными правителями, а во-вторых, собрали в кулак всю уцелевшую морскую пехоту, включая выздоровевших раненых. Это позволило им создать гвардейские части, примерно в пять тысяч опытнейших бойцов.

— Откуда? Раньше мне говорили, что от морской пехоты в живых осталось не больше тысячи — полутора, — не поверил я.

— Так оно и есть. Однако наследники привели с собой клановых бойцов, пусть и немного, но каждый по три — пять сотен, да плюс пехотинцы, вернувшиеся из госпиталей — вот и сложился тот костяк, который позволил держать в подчинении армию и остатки флота. И я вполне допускаю, что наследники открыли доступ сёгунату в свои клановые хранилища. Это могло на какое-то время решить проблему пропитания армии.

— А население чем кормить?

— Эдомаэ-но сакана, — ответил Абэ, поставив переводчика в затруднение, — Свежая рыба из Токийского залива. Вы будете смеяться, князь, но один из моих агентов мне даже написал, что многие у-сё, рыбаки, ловящие по ночам рыбу с помощью прирученных бакланов, стали просто неприлично богаты.

— И много этот баклан способен наловить? — усмехнулся я.

— Опытный у-сё управляет сразу двенадцатью птицами, — ответил мне Абэ примерно такой же улыбкой, — И каждая за ночь способна ему принести по двадцать — тридцать вот таких рыбин, — хлопнул он себя по локтю. — Я понимаю, что они не решают все вопросы с питанием, но помимо рыбаков, ловящих рыбу сетями, в ближайших пригородах Токио есть и у-сё, и собиратели ракушек и плантации водорослей. У нас даже обычные медузы, после того как их высушат, идут в пищу. А их в наших водах очень много, причём некоторые экземпляры бывают весом в двести килограммов.

— Я вас понял, — кивком поблагодарил я Абэ и развернулся к штабным офицерам, ожидая, кто из них начнёт первым.

Начал капитан Петров — блестящий тактик, на счету которого уже не одна успешно разработанная операция.

— Сейчас наши позиции на севере и на юге находятся примерно в двухстах — двухстах пятидесяти километров от Токио. Наступление с севера предполагает обычные штурмы и постепенное уничтожение обороны противника. Наступление с юга, при поддержке флота и высадке десанта выглядит перспективнее и позволит нам с небольшими потерями преодолеть оборонительные сооружения между городами Яидзу и Сицуока, что обеспечит выход к крупному городу Йокогама, который по сути является пригородом Токио. Но там мы можем завязнуть в уличных боях.

— Нежелательно, — мотнул я головой, внимательно слушая капитана и следя за его указкой, которой он отмечает места на карте.

— В свете сказанного господином Абэ наиболее перспективным выглядит северо-западное направление. На прошлой неделе нами был захвачен город Такасаки, находящийся в ста десяти километрах от Токио. Выход на эту позицию открывает нам оперативный простор для наступления до оборонительных линий перед городом Сайтама, что в двадцати километрах от Токио. Двойная линия укреплений перед Сайтамой имеет протяжённость более пятнадцати километров, что предполагает значительное количество контингента для её обороны. Японцы могут выдвинуть сюда не меньше десяти тысяч солдат. Если предположить, что армия и ополчение находятся под неусыпным контролем гвардии сёгуната, то в случае нашего наступления с этого направления основной базой гвардии станет городок Сайтама. Таким образом, для успешной ликвидации основных сил гвардии и верных сёгунату офицеров, нам потребуется выполнение двух условий: во-первых, японцы должны поверить, что наступление на Токио мы проводим с северо-запада, а во-вторых, разнести городок Сайтаму в пух и прах.