— Подожди, не впадай в панику, — ласково сказала она. — Может быть, все не так и страшно. Ты же знаешь, какие дети. Они могут взорваться в любой момент, удрать к кому-нибудь из своих друзей и отсиживаться там, пока не остынут. Не исключено, что она уже где-то на пути домой.

Это было бы прекрасно, но Конихан понимал, что все не так просто.

— Надо знать Флоренс, родная. Она позвонила бы только в крайнем случае. Судя по всему, она перевернула весь Сан-Франциско, но не нашла Труди. — Расстроенный, он открыл дверцу автомобиля. — Посиди здесь, я только позвоню и узнаю, что произошло.

Торопливым, размашистым шагом он подошел к телефону-автомату и набрал номер. На другом конце провода тут же подняли трубку и послышались рыдания Флоренс.

— Алло.

— Это я, Флоренс.

— Дон… О боже, — просипела она. — Я думала, это Труди.

На пути к телефону Конихан обещал себе оставаться спокойным и не реагировать ни на какие выпады бывшей жены, но, услышав ее взволнованный голос и представив себе дочь, блуждающую по темным улицам Фриско, беззащитную и без пенни в кармане, он взорвался.

— Черт возьми, Флоренс, что случилось? И не пытайся меня уверить, что у вас все в порядке — я на это больше не куплюсь. Труди не из тех детей, которые без всякого повода убегают из дому.

Она всхлипнула.

— Понимаешь, произошла такая глупая ссора.

— Между тобой и Труди?

— Нет, у нас с Финком.

Дон выругался. Так он и знал!

— Прекрасно, — прохрипел он. — Ты настолько одержима любовью-ненавистью к своему муженьку, что совершенно забыла о дочери. Тебе до нее нет дела!

— Неправда, — всхлипнула Флоренс. — Мы стараемся скрывать от нее наши ссоры. Мы были в спальне, но, похоже, она все слышала. Труди оставила записку на столе в кухне… — Ее голос сорвался, Флоренс снова заплакала, но потом несколько успокоилась и продолжила:

— Она написала, что не может так больше жить. Дон, она забрала все свои деньги, которые копила к шестнадцатилетию на покупку автомобиля. У нее где-то около пятисот долларов! Если кто-то узнает про такую сумму…

Ей грозит опасность, про себя закончил Дональд ее фразу с охватившим его страхом. Он вспомнил о предположениях Нэнси.

— Позвони ее друзьям. Может, она у кого-то из них.

— Да я всех обзвонила. Я уже на телефоне не меньше трех часов — обзваниваю всех ее знакомых. Никто ничего не слышал и не видел ее. Я… я уже сообщила местной полиции. Просто не знаю, что еще предпринять.

— Ну и?

— Ничего. Они просмотрели отчеты о происшествиях, но там ни слова не сказано о Труди.

— Все будет хорошо, Фло, — решительно, стараясь успокоить ее, сказал Дон, мысленно молясь, чтобы его слова стали реальностью. — Труди умная девочка. Вот увидишь, она успокоится и позвонит домой. Ты только не занимай больше телефон, чтобы дать возможность ей дозвониться.

— Да, ты прав, — всхлипывая, согласилась Флоренс. — Я как-то не подумала… — Она замолчала, видимо пытаясь взять себя в руки, а потом призналась: — Я так боюсь. Дон.

Ее волнение передалось ему.

— Я сейчас звоню по платному телефону. Перезвоню, как только доберусь до дому. Если что-нибудь узнаешь, немедленно сообщи мне, ладно?

Дональд повесил трубку и направился к машине. Его плечи сгорбились, словно на них давил груз, лицо было угрюмым. Нэнси никогда не видела Дона таким.