И дальше, у кромки тропического леса столы с едой, которая пока накрыта чем-то прозрачным — просто букашков-то на свадьбу не приглашали. И кругом цветы и цветы… Даже деревья и камни украсили, что уж о беседке для алтаря говорить. Красотища, в общем! Несколько портил вид перепуганный падре, но я на него давить боялась, а то еще и топиться пойдет.

— Милена Иванченко, — произнес падре, — берешь ли ты в законные мужья Алессандро Делвери? Обещаешься ли почитать его в печали и в бедности, в горе и в радости?

— Да… — прошептала я, глядя в серые глаза.

— Алессандро Делвери, — произнес падре, — берешь ли ты в законные жены Милену Иванченко? Обещаешься ли почитать ее в печали и в бедности, в горе и в радости?

— А куда я уже денусь, — улыбаясь, ответил Алекс.

— Правильно мыслишь, — я выдала коварную улыбочку.

— Люблю тебя… — прошептал Алекс.

— И я тебя люблю, — пошептала я.

— Иди ко мне, — едва слышно произнес мой муж.

— Я еще не объявил вас мужем и женой! — взвизгнул падре.

Но Алекс уже целовал меня, а я, обняв его за шею руками, старательно на поцелуй отвечала и вымученное 'Теперь вы можете поцеловать невесту', падре произнес, уже спешно убираясь из беседки.

Над головой что-то загудело, Алекс оторвался от меня, посмотрел вверх и закричал:

— Падре, стоять. Тут еще одной парочке спокойно жить надоело. Обвенчайте их.

Пока падре бубнил что-то раскрасневшимся Оссу и Рине, мы с Алексом безбожно наплевав на всех, целовались за беседкой. В процессе потерялось большинство бриллиантиков из прически и мои кудряшки снова приняли образ 'здесь расческа не гуляла', но нам было все равно. Потом мы бросались букетами в Аду и Эрию, ведя по ним прицельный огонь, и Рина была рада этой маленькой мести не меньше чем я. А потом… нет, ну вот как это называется: все пошли за праздничный стол, а меня утащили в хаен!

— Алекс! Я торта хочу! — заныла голодная я, печально взирая на удаляющийся праздничный стол.

— Я тоже хочу одно свадебное блюдо, — нагло ухмыляясь, сообщил мой муж, — оно такое вкууууусное, все такое в белом платье и обзывается невеста.

Полет завершился на том самом острове, где мы видели блестящих рыбешек. Я простонала узрев внушительную кровать и небольшой столик с… куском свадебного пирога.

— Кто-то мечтал о поцелуе на закате… — хитро подмигнув, напомнил мне мой невыносимый супруг.

Издевательскими репликами сопроводив мое выкалупывание из хаена, потому что я отчаянно сопротивлялась и цеплялась за все что только можно было, Алекс все же водрузил меня в итоге на постель, и приступил к методичному расшнуровыванию корсета. Похоже, ему эта игра доставляла не меньшее наслаждение, чем мне.

Эпилог

— Лика Пресветлая, как вам живется с вашим идеальным мужчиной? Счастливы ли вы, добившись любви героя трех ваших романов, которые стали бестселлерами? — смуглая Пина Ррасиле привычно задавала вопросы, пытаясь все же дописать интервью.

Я лениво ковыряла пирог с малиной… Да, за последние месяцы Алекс освоил пироги не только с яблоками, но так же с персиками, осварге, апельсинами, абрикосами… ну и малинкой. Он был таким милым в розовеньком фартушке, когда заботливо кормил меня с ложечки по утрам… Так тебе и надо, сволочь танаргская, за все твои родопродолжательные планы!!! И ведь как вдохновенно лгал про мои таблетки! Гад!!!

Как сейчас помню тот разговор.

Я, разворачивая посылку от Кей, в которой были контрацептивы:

— Алекс, я тебя очень люблю, но мне всего двадцать три, а у нас как бы принято рожать к тридцати.