Герой не моего романа уставился на меня в полном изумлении, затем чуть подался вперед и глухо спросил:

— Лика?

Я попыталась передать не меньшее изумление и тоже спросила:

— Кто?

— Лика! — выдал герой не моего романа.

— Я?! Вы сильно ошиблись… как и с количеством подружек, с которыми прелюбодействовал мой жених.

Алессандро Девелри сидел и смотрел в одну точку, челюсти его были сжаты, желваки ходуном ходили, а ложечка от чая скрипела в крепко стиснутом кулаке. Зря я полетела, ой зря… лучше было здороваться с его изображениями, чем вот так… Вот и посмотрела всего одним глазком…

В этой игре в молчанку я проиграла первая:

— Алекс… Алекс прости меня… — ледяной, полный ненависти взгляд серых глаз и мой голос срывается, все остальное я произнесла шепотом. — Прости… это было задание, я должна была справиться и…

Его глухое рычание оборвало мою исповедь. Мы снова замолчали. В столовую входили рабочие, занимали столики, бросали заинтересованные взгляды в нашу сторону… А мужчина, которого я так сильно любила, сидел напротив и смотрел в никуда невидящим взглядом. А на что я рассчитывала? Наивная!

— Прости, если сможешь… — прошептала я и, стараясь не разреветься, поднялась, намереваясь уйти.

Путь мой пролегал мимо безумно злого мужчины и когда я уже почти миновала опасный участок, Алекс схватил меня за руку, рванул на себя, так резко, что я почти упала на него, а наши лица оказались совсем рядом:

— Ты хоть представляешь, чем стала для меня та статья?! Ты хоть частично можешь себе представить?!

Я всхлипнула и одними губами прошептала 'Прости'. Устало покачав головой, Алессандро Девелри отпустил мою руку. Уже уходя, я услышала его слова:

— Знал бы, вместо сахара насыпал бы перца в то пирог!

Я замерла, сглотнула, пытаясь восстановить свой голос, и так же тихо ответила:

— Не переживай… он все равно был… соленым…

И почти бегом покинула столовую, размазывая бесполезные горькие слезы.

---------------------------------

Остальную часть дня, я провела в своей комнате. Первые несколько часов вздрагивала, заслышав шаги, где-то в глубине души надеясь, что он придет… Мне даже казалось, что я слышу его уверенную поступь, иногда казалось, что кто-то дергает дверную ручку, но это был лишь плод больного надеждой воображения… Он не пришел! Это и не удивительно — теперь у него есть невеста. Прекрасная девушка, которая не предавала его, а я… Я просто никто, я даже хуже чем никто…

Хотелось исчезнуть и больше никогда не слышать полного ненависти 'Ты хоть представляешь, чем стала для меня та статья?! Ты хоть частично можешь себе представить?!'. Могу… представляю… оправдываться нечем…

В двери постучали ближе к обеду. Ада неслышно вошла, сокрушенно посмотрела на черные разводья, вольготно устроившиеся на моем лице и на подушке, смывая оказавшуюся не водостойкой косметику.

— Я вам антидепрессанты принесла, и, видимо, как раз вовремя. — Мне протянули пластинку с фиолетовыми капсулками, затем Ада передала со столика стакан с водой. — Их можно пить по две в день утром и вечером…

Я кивнула, вскрыла четыре штуки и забросив в рот, мгновенно запила водой.

— Лика, — испуганно выдохнула женщина, разом выдав и свое прозрение, и мою плохую маскировку, — вы что? Вы теперь спать беспробудно сутки будете!

— То, что надо, — я обняла подушку, взглянула на Аду и прошептала. — А вы меня узнали…

Она подошла, села на край кровати, ласково прикоснулась к моей руке:

— У вас глаза очень необычные, карие с золотистыми искорками… И улыбка, искренняя такая.